9. Источник: см. п.2 /стр. 21/. Продолжение.
«…6–го мая, за несколько часов до кончины, императрица слабеющей рукой подписала указ о наказании виновных»
«Дивиера и Толстова, лишив чина, чести и данных деревень, сослать: Дивиера в Сибирь, Толстова с сыном в Соловки; Бутурлина, лиша чинов, сослать в дальние деревни; Скорнякова—Писарева, лиша чинов, чести, деревень и бив кнутом, послать в ссылку; Нарышкина лишить чина и жить ему безвыездно в деревне; Ушакова определить к команде, где следует; князя И. Долгорукова отлучить от двора и, унизя чином, написать в полевые полки».
Сдавая этот указ для исполнения, Меншиков велел приписать к нему слова: «Дивиеру при ссылке учинить наказание, бить кнутом».
10. Источник: см. п.3 /стр. 16/. Продолжение.
«…Не можно винить умирающую женщину в предательстве Меншикову петрова орла„ которая одна на смертном одре своем без понятия подписала своим августейшим именем приговор действительному охранителю дела петрова…»
11. Источник: см. п.2 /стр. 23/. Продолжение.
«…25–го мая 1727–го года приговор был приведен в исполнение. /Вот та «казнь», — а в русской интерпретации того времени слово это могло означать и кнут и смерть…, — о которой рассказал Иегуда брату своему Бениамину, перебравшись в Мстиславль в 1727–м году, и которая для моих предков и для братьев и сестер моих в Америке закрыла биографию Антония ди: Виейра. А биография, тем временем, продолжалась, но уже далеко от Санкт Петербурга, в котором так блистательно началась за 30 лет до того… Это мое примечание./
По словам очевидца, несчастного Дивиера, еще не оправившегося от пыток, наказывали с таким рассчитанным зверством, что каждый удар на спине ложился один к другому, и не осталось ни одного места, не тронутого кнутом. Меншиков не пощадил и свою сестру. Ей было велено ехать на жительство, с четырьмя малолетними детьми, в деревню. Пожалованная Петром Великим Дивиеру за службу, в Ямбургском уезде, деревня Зигорица, была отобрана и подарена штаб–лекарю Ягану Шульцу. Ненависть Меншикова к Дивиеру и Скорнякову—Писареву, с которым у него были также старинные счеты, не удовлетворилась понесенными ими унижением и позором. Со свойственной ему жестокостью, он придумал для них новую пытку, назначив местом ссылки обоих Жиганское Зимовье в Якутской области на пустынном берегу Лены, в 9000 верстах от Петербурга и 800 от Якутска. В этом безлюдном месте, куда только изредка наезжали подъячий и переводчик для сбора ясака с окрестных якут и тунгусов, ссыльные были совершенно отрезаны от всего мира, нуждались во всем необходимом, по целым месяцам были вынуждены питаться одним хлебом и рыбой, и даже редко могли видеться друг с другом, потому что сторожившему их караулу было строго приказано не допускать общения их с кем бы то ни было.
