— Нет, — проскрипела замёрзшая Лисичка, — Я же говорила, спит рыбка. Давай завтра днём попробуем — точно наловим.
— Ну, хорошо, — нехотя согласился Волк, — Пойдём тогда курей утащим в деревне. Есть хочется.
— Пойдём, — Лисичка попыталась встать, но у неё не получилось, — Волк! Я, кажется, застряла.
— Как застряла?
— Вот так! Хвост примёрз! Что делать-то?
— А ты подёргай посильнее, — предложил Волк.
— Чтоб мой хвост в проруби остался? — возмутилась Лисичка, — Ну уж нет! Придумай что-нибудь! Я ведь для тебя старалась.
— Толку-то от твоих стараний, — Волк заглянул в прорубь, — У, как хорошо схватился-то. Придётся весны ждать, пока оттает.
— Не хочу ждать, — захныкала Лисичка, — Волченька, миленький, помоги, а?
— А если б я так примёрз, как бы ты мне помогла? — усмехнулся Волк, — Думаешь, я не понял, что ты задумала?
Он неожиданно ощетинился и поднял уши.
— Слышишь? — прошептал Волк, — Люди идут. Вот они-то сейчас тебе и помогут.
— Сволота! — зашипела Лисичка, дёргая хвост, — Я тебе это припомню!
— Уж кто кто, а будущий воротник мне ещё не угрожал, — засмеялся Волк и убежал в лес.
— Стоять бояться! — закричал Соловей-разбойник, спрыгивая с дерева, — Желательно дрожать.
Он подошёл ближе и ощерил зубы в улыбке.
— Алёшка! — обрадовался Соловей, — Никак опять меня победить пришёл? Не надоело? Я ж тебя снова в пыли изваляю.
— Я не к тебе, — огрызнулся Алёша, — В соседнее село путь держу. Пропусти.
Соловей задумался и кивнул.
— Хорошо, — сказал он, — Пропущу, коль на вопрос ответишь. Что за спиной прячешь?
— Ничего, — буркнул Алёша и покраснел, — Не твоё дело.
— Показывай, не то свистеть начну — пригрозил Соловей-разбойник.
Алёша опустил голову, вздохнул и показал букет полевых цветов.
— Ну дела! — захохотал Соловей, — Никак Богатырёнок наш влюбился?
— Ничего не влюбился, — вспыхнул Алёша, — Маменька передать велела, вот и несу.
— А кому передать надо?
— Ну, — Алёша замялся, — Подруге ейной.
— А зовут как подругу? — продолжал допытывать Соловей.
— Настасья, — ответил Алёша с блаженной улыбкой и тут же замотал головой, — То есть, я хотел сказать…
— Да всё сказал уже, — Соловей подмигнул и похлопал его по плечу, — Я сам молодой был, понимаю. И давно это у вас?
— Это? Что это?
— Ну, вот это, — Соловей замахал руками, — Любовь-морковь.
Алёша покраснел и отвёл взгляд.
— Она у нас ещё не начиналась, — тихо сказал он, — Я её на ярмарке месяц тому назад увидал — и пропал. Ночей не сплю, не ем, всё о ней думы думаю.
