Вновь прибывшие дивятся диковиной стране и диковинным людям, бывалые объясняют им.
— С косами, словно девки… — ухмыляется молодой солдатик.
— Такая уж их амуниция… — поясняет более старший.
— Глянь, как по грязи-то шныряют, ровно журавль по болоту…
— Вырос, значит, в грязи, ему и сподручно…
А дождь всё льёт и льёт, мелкий тёплый, раза два-три в день превращающийся в довольно продолжительный ливень.
Каково там, на позициях?
— Но всё же дождь нашему солдатику нипочём, вот японцу так зарез… — говорят вернувшиеся с позиций.
— Что русскому здорово, то японцу смерть! — замечают на это.
И действительно низкорослые, слабосильные японцы тонут десятками, если не сотнями в канавах и рвах, переполнившихся дождевой водой.
— Он и сапог-то носить не умеет… — замечает солдат, — больше за спиной их носит, а сам щеголяет на соломенной подошве с завязочками, или же на деревянных ходульках… По горам в них, говорят, ему способно, ну а в грязь — пропадай…
И это действительно так.
Когда несколько лет тому назад в Японии, охваченной духом милитаризма, хотели провести закон о сокращении срока военной службы, дабы иметь большее количество запасных, против этого восстали офицеры и европейские инструктора.
— Помилуйте, их с год надо только обучать ходить в сапогах…
И эта наука, видимо, им не далась.
На театре военных действий пока тихо.
Дождь, хоть и тёплый, но охладил страсти.
Там и сям происходят лёгкие стычки, но они в счёт не идут, хотя японцам в них сильно достаётся.
Непрестанно настойчиво и усердно бьёт их доблестный генерал Мищенко со своими конными батареями.
Особенно отличился за последнее время взвод конной батареи в бою под Сахотаном.
Наши потери в отряде генерала Мищенко не превышают 50 человек, у японцев убито 600 человек.
И потери японцев почти всегда можно исчислять в такой пропорции сравнительно с нашими.
По словам знатока в военном деле, в настоящее время окончился первый, так сказать подготовительный период войны, период наших тактических отступлений и, надо сознаться, некоторых неудач.
После окончания дождей начнётся второй период — период наступления.
А пока — антракт.
Упомянув о генерале Мищенко, нельзя не отметить того общего о нём среди офицеров мнения, как об одном из выдающихся стратегов нашего времени.
— Он до точности изучил японцев, — говорил мне один из них, — он безошибочно вперёд указывает места, которые они займут на позиции, а также и те места, на которые они отойдут после боя. И всё предсказанное генералом исполняется как по писанному.
