В сарае стояла удушающая жара, но одновременно пахло сыростью и землей. На стенах висели садовые инструменты, на зубьях вил еще сохранилась грязь. В дальнем конце были сложены мешки с компостом и известью, на полках лежали книги по огородничеству и пакетики с семенами. Подушки оказались наполовину спрятанными под брезентом. Я потянула их и задела горшок, тот перевернулся, мелькнуло что-то серебристое, и по полу побежал такой большой паук, каких я еще видела. Я вскрикнула и выскочила на улицу.
– С вами все в порядке? – Натан принял у меня ношу.
– Паук, – объяснила я, отступив в угол сада, пока Натан тряс подушки. Облако пыли поднялось и тут же осело.
– Вы, девушки, всего пугаетесь. – Натан улыбнулся.
– Не всего, – возразила я. – Ваша девушка боится пауков?
– У меня нет девушки. Калли была моей невестой. Умерла несколько месяцев назад.
– Очень сочувствую. – Я ничуть не покривила душой.
– Спасибо. – С непроницаемым выражением Натан потащил кресла к столу, и я поняла, что он не хочет обсуждать Калли. У меня немного отлегло от сердца. Я не знала, с чего начать, а в голове до сих пор гудело от попыток проанализировать все случившееся.
Из соседнего двора послышалось тявканье, судя по звуку, надрывалась совсем небольшая собачка.
– Мерзавец! Терпеть его не могу, – проворчал Натан. – Его хозяева – наши новые соседи. Калли бы хватил удар, если бы она до сих пор была здесь. Всей душой ненавидела этих джек-рассел-терьеров. В детстве ее тяпнул один такой, и с тех пор она их боялась. Удивительно. Вообще-то она любила собак, а к джек-расселам не приближалась, даже если они были на поводке.
Сад покосился и закачался, картина из стабильной превратилась в пульсирующую. Миссис Бейнбридж, Каспер, его острые, как иглы, зубы, Калли, страх, который я испытала на работе. Я шагнула к двери.
– Только загляну в туалет. – Мне надо было собраться с мыслями.
В туалете я устроилась на крышке унитаза. Калли боялась джек-рассел-терьеров. Не мог ли мне в клинике передаться ее страх? Звучит безумно. Я прижала ладонь ко лбу. Голова горела. Солнце в тот день жгло нещадно, и я уверяла себя, что это от жары и лекарств у меня такие нелепые идеи. Но было еще нечто помимо зноя. Я чувствовала то же, что и она. Но разве такое возможно?
Натан постучал в дверь и еще больше взвинтил мои и без того натянутые до предела нервы.
– Вам плохо, Дженна?
– Одну минуту. – Я нащупала запор, но рука так и не перестала дрожать. А когда я открыла дверь, то не знала, что сказать.
