Гром. Опять тюрьма.
Витя. Был здесь разве? Что-то тебя не помню.
Гром. Нет. Я на берегу сидел. В яме. Почти год.
Витя. Бежал?
Гром. Два раза.
Витя. Что же ты так неудачно?
Гром. Меня бить учили. Убегать — не учили.
Витя. Посмотрите, капитан, на этого лентяя. Ему, видите ли, бегать западло. Гордый. Да я — на Родину на коленях ползти буду. И тебя, лентяя, заставлю. Понял? Оплачено.
Гром. А зачем шумишь? Бегать и шуметь — не совместимо. И не оплачено, как ты намекаешь, деньгами. А оплакано. Слезами. Мамой твоей. Женой. Дождиком с родины. Так вот, земляк. Арифметика дальних плаваний.
Витя. А моими терзаниями — не оплачена? Или все мои боли не в счет?
Гром. Мы с тобой мужики, дорогой. Моряки. Нам эти боли и риски — профессия. Мы так устроены — чем хуже ситуация, тем больше закипает злость, и крылышки прорастают, назло и наперекор. Свои силы — не счесть. А себя жалеть, как деньги считать — мелко. Ты учись беречь силы близких. Это им трудно. Они — о крылышках твоих и запасе души — не знают. Только волнуются о тебе, как море брызгами, и руки у них опускаются от бессилья, что не могут помочь тебе. Понял? Самое трудное мужику — рассчитывать силы близких. Это труднее, чем кулаками на ринге.
Капитан. Быстро вы оклемались, однако. Молодой. Силы есть, значит. Вас как зовут?
Гром. И Герой, и Геной, и Гошей… А фамилия моя Гром. И в школе, и на флоте. А дома — жена с дочкой. Гром, миленький… Всем все ясно. Во мне раньше почти сто кило было. И слов лишних не требовалось.
Витя. Сто кило? Ослаб. Теперь в тебе и половины не будет.
Гром. Будет. Я живучий. Домой вернусь. Отопьюсь и отъемся.
Витя. Отопьюсь? Мечтатель.
Гром. Мечтатель.
Капитан. Мечта — это хорошо.
Гром. Хорошо-то хорошо, только тесно тут. Ноги затекли… Сосед! Ты, судя по всему, старожил здесь? Как в этом южном отеле номерок попросторнее снять? А то ноги затекли, сил нет.
Витя. Это просто. Делай как я. (Просовывает ноги сквозь деревянные жерди.) Хорошо, что похудел. Оценил?
Гром. А это не будет попыткой к побегу?
Витя. Нас не бьют. Мы — рабы тралового флота. Придут траулеры и нас разберут, как запчасти, взамен выбывших. Судов наших много. Народа — еще больше требуется. На рабочих палубах не пропадем — траловые палубы деревянные, родным лесом пахнут. Помнишь, песня была. «Пахнет палуба клевером, хорошо, как в лесу…»
Гром. «И бумажка приклеена у тебя на носу…»
Витя. Земляк!.. А беды две — от жары не сдохнуть и комара не прикормить бы.
Гром. Малярийный комар бледнолицых любит.
