Большой совет сановников. В углу, словно каменное изваяние сидит молчаливый Эйе, на других креслах, по периметру сцены — Хоремхеб, Туту, Хатиаи, Тутмосе и Мерира.
Мерира. Мы разбиты. Наши войны пали во славу Атона, но враги удовлетворились этой малой кровью — и пески поглотили вражеское войско. Они ушли к югу.
Хоремхеб. Ужасные вести.
Туту. Почему мы начали обсуждение столь важных вопросов без государя? Или вы думаете, что поворачивать войска может любой из нас?
Хоремхеб. Поворачивать войска — не большая наука. Вот заставить остановиться вражеское войско…
Туту. Ты не ответил, Хоремхеб! Где государь? Почему Эхнатон не пришел на совет?
Эйе(тихо). Его дочь, Макетатон… Ей стало хуже в полночь. Странная болезнь овладела дочерью нашего фараона. Эхнатон не придет на совет, он служит Атону…
Мерира. Слава Атону!
Тутмосе. Слава Атону! Не выразить его красоты в изваяниях, и каждый образ Атона наполняет своим духом и силой великий Эхнатон!
Мерира. Слава Эхнатону!
Тутмосе. Открывший ворота четырем ветрам, богоравный земной сын Атона — да ниспошлет Атон свою милость тебе и дочери твоей, Макетатон, а равно и всем нам!
Мерира. Слава Атону!
Хоремхеб. Слава Атону!
Эйе. Слава… Атону…
Хоремхеб. Посему — продолжаем без фараона… И просим тебя, Туту, держать ответ: дошло до нас, что ты имел переписку с некоторыми кочевыми торговцами…
Туту. И что с того?
Хоремхеб. И дошло до нас, что в этой переписке ты спрашивал о движении войск кочевников…
Туту. И что с того?!
Хоремхеб. И ты утаил это не только от совета… Но и от самого фараона!
Туту. Да, утаил… Мне ли беспокоить великого государя? У фараона свои заботы, что ж я буду тревожить его почем зря?
Хоремхеб. Да ты… Ты мерзавец… Тебя прикончить мало…
Туту. Мало! Да, мало меня прикончить. Ага, прикончите меня, да. А кто за казной-то станет следить? Кто? Ты, Хоремхеб? Эйе? Скажете, проворовался Туту? Якшается с предателями да мерзавцами — ан нет!
Хоремхеб. Что — нет? Не нет, а да. Да, якшается с предателями. И эти кочевники, что завоевали старый город — кто открыл им подъездные пути и слабости нашей обороны? Не ты ли переписывался с тамошними менялами?
Туту. Ты еще и перехватывал мою переписку?
Хоремхеб. Расплавленное золото, которое, во славу Атона, грозятся вылить в глотку, развяжет язык любому гонцу…
Туту. Что же ты хочешь? Обвинить меня? В чем? В том, что у меня есть друзья в других городах? Но ведь град Атона устоял, во славу великого светила! Что нам до других городов, когда главная наша цель спасена! Государь здоров, слава Атону! Город цел, мы живы! О чем печалиться, Хоремхеб? А то, что я выстроил себе дом шикарней, чем твой — извини, о вкусах не спорят…
