Вот и причал. Оглянулся. Преследователь пока не был виден за сараем. Размахнувшись, бросил пистолет подальше в реку. Вот он — белый поплавок… Только сейчас понял, что второпях оставил ласты и шлем! Шагнул с мостков в воду. Ноги сразу погрузились в вязкий ил. Одел маску. Взял загубник в рот. Сделал глубокий вдох и повалился на живот в сторону поплавка. Рукой нашел веревку, уходящую вниз… Левая ладонь нашарила лежащий на дне шланг. Быстро перебирая руками, начал удаляться от берега, одновременно резко уходя в глубину. Видимость в придонной мути была нулевая, так что маска только помогала выравнивать давление в носоглотке. Течение ближе к фарватеру усиливалось, и его ощутимо сносило вправо. Приходилось изо всех сил держаться за шланг немеющими в холодной воде руками. Сейчас бы очень помогли оставленные в сарае ласты. «Надо успокоить дыхание, — вспомнил он. — Медленный вдох, задержка секунд на пять, выдох. И снова — медленный вдох…» Дно неожиданно резко пошло вниз. «Начался фарватер», — догадался Миша. Сразу стало больно ушам, но зажать нос рукой, чтобы продуться посильнее, было невозможно — надо было мертвой хваткой держаться за шланг. Зато течение на глубине замедлилось и ему уже не казалось, что его сейчас оторвет от «нефтепровода», как ветер срывает сохнущее белье с веревки. «Сколько я уже под водой и что с давлением воздуха?» — подумал он. Посмотреть на манометр в темноте не представлялось возможным. «Если начну задыхаться, сброшу грузы и баллон и буду всплывать. Куда-нибудь река вынесет…» Руки нащупали кусок проволоки, которым шланг был примотан к плоскому камню, лежащему на дне. Видимо, самое глубокое место. Наконец, начался подъем. Снова стало сносить вправо, но ощущение, что берег приближается, придавало сил. Онемевшие руки пару раз срывались со скользкой резины шланга, но каким-то чудом, упираясь в дно, ему удавалось снова вцепиться в «нефтепровод». Воздух кончился внезапно — просто после очередного выдоха вдыхать оказалось почти нечего. Оценив ситуацию, он заработал руками в бешеном темпе — только бы добраться до сарая. Судя по тому, что течение успокоилось, до берега было совсем близко. Полупустые легкие, наполненные углекислотой, готовы были взорваться. Мелькнула идиотская мысль: «Если бы было что-нибудь видно, то уже потемнело бы в глазах». Уже теряя сознание, почувствовал спиной дощатый настил. Выплюнув загубник, резко вскинул голову навстречу воздуху. И получил чувствительный удар по затылку — никакого отверстия в полу сарая не было. Волны ударялись в доски, периодически оставляя зазор в несколько сантиметров. Миша резко перевернулся на спину, и, содрав маску, прижался лицом к настилу. Успел схватить пару глотков кислорода, но груз на поясе потянул его вниз. Нащупав пряжку, он сбросил свинцовые слитки вместе с ремнем, и с размаху ударился лбом о днище сарая. Очередная волна утянула его вниз и снова бросила на мокрые доски. «Долго я здесь прятаться не смогу, — соображал он. — Придется вылезать. Прямо пограничникам в лапы…» Внезапно раздался скрип ржавого железа и из распахнувшегося над его головой люка в глаза ударил луч фонаря.
