Нож против штыка вряд ли прокатил бы… Француз оказался опытным рубакой, глаза его смеялись, усы топорщились… Выпад!
Дэн резко уклонился, отпрянул влево.
Еще выпад! Еще! Еще! Еще!
Штык разорвал сукно. Левый рукав сюртука Дениса окрасился кровью… А враг уже откровенно расхохотался! Видел, что сопернику уже не уйти, деваться некуда, разве что бежать в реку…
Наверное, Давыдов так бы и сделал, но… Софья! Ну, и где же эта девчонка? Где?
Девчонка нашлась. Выскочила из травы нагой растрепанной фурией, ведьмой, ожившим кошмаром из детских снов. В руках милая Сонечка держала короткий кавалерийский карабин, видать, подобранный где-то здесь, рядом… Схватила за ствол, размахнулась… и ахнула вражине по затылку!
Н-на!
Мосластый замер. На вытянутом лице его отразилось некое недоумение, из длинных рук выпал в траву мушкет… Сонечка ударила еще раз! Потом – почти сразу – еще! И еще…
Француз уже упал и лежал недвижно, а она все била, била, била… До тех пор, пока Денис не сгреб ее в охапку, не оттащил – голую, грязную, во вражьей крови и мозгах.
– А ну быстро мойся! В реку давай…
– Дай нож…
Хм… Денис и не заметил, как они перешли на «ты»…
– На…
Сонечка метнула клинок почти без замаха, как принято у некоторых бессарабских цыган. Метнула умело и метко, не зря когда-то хвасталась…
Поднявшийся из кустов француз – тот, с пистолетом – даже не охнул. Не успел. Упал, повалился обратно, пораженный прямо в сердце.
– На что и вылезал, – цинично заметил Дэн. – Пойду, ножик вытащу. Хороший, сгодится еще. А ты пока мойся, ага…
На пути к избе беглецы насобирали хворосту и, вернувшись, растопили печь.
– Ты ранен? – Софья взяла полковника за руку. – Снимай сорочку. Я перевяжу.
– Да пустяки же! Царапина.
– Я кому сказала – снимай!
Похоже, с этой синеглазой бестией сейчас были шутки плохи! Дэн подчинился, чувствуя, как забегали по его плечу нежные пальцы…
– Ничего себе – царапина! Загноиться может. Я сейчас перевяжу…
В имуществе убитых французов нашлись какие-то тряпки – праздничная риза священнослужителя и даже два бальных платья – успели уже награбить, сволочи! Ловко разрезав на бинты подол одного из платьев, Сонечка перевязала раненого и подкинула в печку дров.
– Хорошо стало. Тепло!
– Все хотел спросить… ты там не очень замерзла?
– Как сказать…
С лукавой улыбкой Софья потянулась и быстро сбросила с себя платье… лиф, панталоны – всё!
Нагая, легла рядом с Денисом, прижалась всем телом… Нет, она не просила – она требовала! Властно требовала ласки и любви…
