Уж это ощущение я ни с чем не спутаю, была у меня дома одна такая гаденькая розетка, неизвестно по каким причинам люто возненавидевшая именно меня. Эта пластмассовая сволочь совершенно непонятным образом умудрялась тяпнуть меня чуть ли не каждый раз, когда я пыталась ею воспользоваться, а потом ехидно щурилась на меня двумя своими черными дырочками и только что не хихикала. Как эта гадина исхитрялась дотянуться до меня через вилку, скажем, утюга — мистика да и только!
Мерзкий кусок грязи шлепнулся на пол, а я недоуменно уставилась на мага — кто-то только что обещал обойтись без вивисекции. И тут же тяпнул током. Гадкое ощущение никак не хотело проходить, наоборот, словно впитывалось в ладонь, покалывание поднималось к локтю. Правда, чем дальше, тем более слабым оно становилось, как будто растворяясь.
Зато объявилась другая напасть. Некоторые предметы на столе вдруг стали тихо, но на редкость отвратно гудеть, точь-в-точь комар в темноте… Да еще и двоится в глазах.
Я резко замотала головой и несколько раз моргнула, пытаясь навести порядок если не в окружающем мире, то хотя бы в собственной тыковке. Но добилась лишь головокружения. Вот гадство…
Прошло несколько минут, прежде чем свистопляска в глазах немного улеглась, и, если не смотреть на стол и плюнуть на комариный зуд, все более-менее пришло в порядок.
— Как вы себя чувствуете? — поинтересовался этот… этот… наклоняясь вперед и заботливо заглядывая мне в лицо.
— В основном кусательно и стукательно, — отчиталась я, остро сожалея о том, что мама в детстве научила меня сначала говорить и только потом драться.
Маркетиос не испугался. Более того, полюбовавшись на мои гримасы, мужик откинулся на спинку кресла с возмутительно довольным видом.
— И что это было? — вечный вопрос, блин!
— Всего лишь доказательство моих слов, — пожал плечами маг. — И вы не думайте обо мне плохо — моя радость лишь следствие подтвержденной теории. Тем более что догадка на первый взгляд казалась невероятной…
— Аподробнее? — противное дрожание в руке постепенно сошло на нет, комариный писк почти утих. — И, если можно, ограничимся теорией. Мне не понравилось ощущение.
— Все достаточно просто, — Маркетиос нагнулся и поднял с пола свою грязюку на веревочке. — Вы никогда не сможете заниматься магией: реакция на этот артефакт наглядно показывает что будет происходить в случае попытки применения вами даже самых низкоуровневых чар.
— То есть? — озадачилась я. — Что, каждый раз будет так дергать? Весело… — я задумчиво покосилась на «артефакт». Хм, если у них вся магия на таком… эммм… из такой субстанции, то и фиг бы с ней.
