— Хорошая работа, — сказал Милч, медленно и с трудом поднимаясь с пола. — Молодец, я тобой доволен. Так что будешь участвовать в празднике, мой маленький Дэнни!
Милч, задыхаясь, засмеялся и вытер руки о майку.
— Можешь ставить шампанское на лед, — запетушился Дэнни. — Да, чуть не забыл… там на ведре для тебя письмо было. Я его не вскрывал. — И вытащил из кармана конверт.
Милч наклонился к нему, все еще прижимая к груди пачку банкнот.
— Дай письмо Доктору, — приказал он. — Читай, Док.
Тот спокойно начал читать:
«Похитителям моего сына. Свою часть уговора я выполнил: вот вам запрошенный выкуп. Умоляю вас вернуть моего сына как можно быстрее. Моя жена должна знать, что ребенок жив и здоров. Речь идет о ее жизни и смерти. Я уверен, что теперь вы не сделаете ничего плохого невинному ребенку. Прошу вас вернуть нам Терри сразу же и сообщить, где мы его можем найти. Обещаю, что полиция не будет вмешиваться, если вы вернете ребенка немедленно».
Милч запрокинул голову и хрипло засмеялся, но смех его тут же перешел в надсадный страшный кашель. Казалось, у него что-то разрывается в груди.
— Не смеши меня! Ты когда-нибудь видел, чтобы полицейские прекращали дело только потому, что их об этом попросили? Я тебе говорил: мало мы запросили. Можно было еще двадцать штук наварить. Дергается папашка Гэльен! Видишь, как ему не терпится увидеть своего отпрыска. В общем, так: если хочет его видеть, пусть выкладывает еще двадцать тысяч. В то же ведро, на том же месте.
— Мы запросили вполне достаточно, — спокойно возразил Доктор. — И получили то, что хотели. Надо держать слово.
— Да, этого достаточно, — поддакнул Дэнни. — Как говорит Доктор, что хотели — получили. Берем деньги и линяем отсюда.
— Посмотрите на этих фраеров! — взвился Милч. — Гэльен пытался нас обдурить. У нас есть шанс вытянуть у него еще деньжат, и надо этим пользоваться. Я вам говорю, что за своего сопляка он выложит еще столько, сколько мы потребуем.
— Я против, — сказал Доктор. — Ты получил столько, сколько требовал. Теперь вернем мальчишку и уедем.
— Ладно, — процедил Милч. — Если вам наплевать на двадцать тысяч, дело ваше. А может, вы и правы. Не надо жадничать. Мы все-таки уже двадцать сверху получили.
Милч подбросил пачку денег, но поймать ее не сумел. Резинка лопнула, и банкноты разлетелись, словно опавшие листья. Милч опустился на колени и стал их лихорадочно собирать.
— Надо же! Милч играет с сорока тысячами! Мне такое и не снилось.
