Дэнни продолжал ныть, но больше не сказал ни слова.
Доктор подбросил орехи на ладони.
— Максимум через два часа, — объявил он, — аппендикс прорвет, и начнется перитонит. В полночь он будет уже мертв.
Тесс медленно поднялась и подошла к Милчу.
— Если Терри умрет, — сказала она с угрозой, — обещаю, что на вас устроят охоту по всем Соединенным Штатам. И в Мексике вас достанут.
— Что касается Мексики, может быть, — хохотнул Доктор, — но не в Ла-Пасе!
Милч повернулся на каблуках послышался глухой звук удара, и Доктор, как подкошенный, рухнул на пол. Он медленно поднялся, подобрал орехи, положил их на стол, погладил щеку и пронзил Милча сверкающим взглядом.
— Ты не должен был этого делать, Милч… Не должен был… Тебе нужно научиться себя сдерживать.
— Болтаешь слишком много, вот и получил, — рыкнул Милч. — Как накачаешься, так языком молоть начинаешь. Ты лишнее сболтнул. Мне вовсе не хотелось бы тебя трогать, Доктор, ты мой друг. Но ты не должен был этого говорить. Еще раз такое случится, и я буду вынужден отобрать у тебя коробочку. Знаешь, что это значит, а?
Толстячок покачивался на каблуках, крепко стиснув пальцы с длинными ногтями.
— Никогда больше этого не делай, Милч! — повторил он глухо.
— Хорошо. Ты держи рот на замке, и будем друзьями. Можешь курить свою дрянь, пока не сдохнешь.
— Никогда больше этого не делай, Милч, — еще раз повторил Доктор, начиная дрожать. — Я не переношу боли. И не позволю, чтобы ты мне делал больно. Не позволю. Ни тебе, ни другим.
Тесс взяла его за руку, и толстячок с удивлением обернулся.
— Вы что-нибудь сможете сделать для Терри, Доктор? Я уверена, что, если вы захотите, то сможете.
Он посмотрел на нее, и во взгляде его появилась теплота.
— Что же вы от меня хотите, милая девочка? — вежливо осведомился он.
— Спасите Терри.
— Не трогай ребенка, Доктор, — вмешался Милч. Руку он держал в кармане.
Тот не обратил на его слова никакого внимания и подошел к мальчику.
— На спасение один шанс из десяти, — сказал он как бы самому себе.
— Оставь ребенка, — спокойно повторил Милч.
— Хочешь, чтобы он умер? Ты этого хочешь, Милч? — рявкнул Рэд.
Доктор повернулся.
— Да, этого! — воскликнул он. — Ведь ты этого хочешь, Милч?
В его слабом голосе появились обвинительные нотки. И тут же, словно испугавшись своей дерзости, он замолк.
— Да. Это все упростит.
Вдруг раздался сардонический смех Доктора.
— Ты когда-нибудь слышал о Гиппократе, Милч?
— Нет. Кто это?
— Так, один, кому я однажды принес клятву. Потом я о ней забыл, а теперь вот вспомнил. Много времени мне на это понадобилось…
