- Вошли в дом! - сказал Павлов. - Я думал, не войдут.
Через десять минут вода забурлила и показались четыре головы. Пловцы работали ластами и отдувались.
Их втащили на буксир. Корреспондент стянул со лба маску. Тусклое солнце вспыхнуло на его лысине.
- Ух как интересно! - сказал он. - Вот это дом!
Опустили второго. Этот плавал, как морж, вода вокруг него кипела и расходилась кругами. Он никак не мог погрузиться.
- Навесьте на него грузы! - сказал Павлов.
Толстяку повесили на пояс несколько свинцовых плиток.
Когда, побывав в доме, пловцы вынырнули, толстяк, перевернулся на спину и захохотал.
- Что с ним? - встревожился я. - Может, нервное потрясение? Говорят, есть опьянение глубиной.
- Ему просто весело, - сказал Павлов.
Толстяк влез по трапу на буксир.
- Шикарный дом, - сказал он. - Только я в нём чуть не остался. Туда влез легко - был мокрый и скользкий. А там высох и застрял в люке.
Он снова захохотал.
Тогда вперёд выступила женщина.
- Мне этот надеть? - спросила она и тронула рукой акваланг.
- Пойдут только мужчины, - неуверенно сказал Павлов. Он сказал это, не глядя на неё.
Женщина подняла баллоны.
- Разрешите, я вам помогу, - сказал Немцев.
Павлов отвернулся.
Немцев почесал в затылке, продул загубник и в третий раз пошёл к трапу.
- Туфли снимите, - сказал Павлов женщине.
- Ах да...
- Шут его знает! У неё есть все бумажки, - сказал наш начальник, когда женщина и Немцев скрылись под водой. - Все разрешения. Прошли курсы лёгких водолазов.
Эта пара возвратилась ровно через десять минут. Я помог женщине взобраться на буксир. Она сняла плавательную шапочку и отжала волосы. Светлые струйки побежали по немолодому лицу. Она даже не запыхалась.
- Дом как дом, - сказала она.
Корреспонденты попросили шлюпку и ушли на берег передавать по телефону свои сообщения в редакции.
Немцев сказал:
- А что? Ничего ребята. Первый и второй немного дрыгались, а эта совсем спокойно. Всё-таки десять метров. Не в ванне!
Я спросил Павлова:
- А я?
Он пожал плечами.
- Стоит ли? Заселим дом вторым экипажем - и пойдёте. Не стоит портить впечатление. Насмотритесь.
Последним опускался в дом сам Павлов. Я сидел на корме и смотрел, как он плывёт, поблёскивая ластами. Когда он приблизился к дому, навстречу ему выплыла ещё одна человеческая фигура. Их было еле видно. Они были как два пятна - дрожащие и неверные.
Мне показалось, что они пожали друг другу руки.
Я посмотрел на берег. Из палатки, где стоял у дежурного телефон, вышел маленький корреспондент. Он, как видно, передал своё сообщение, прикрыл голову газетой и побрёл к себе в палатку отдыхать.
