— Да, и, кажется, еще и с цементом, — ответил Халлахан. — Но я в самом деле не понимаю, как его без инструмента удалось так скоро вытащить. Единственное объяснение, по моему мнению: глыбу столкнули в море, она раскололась, и меч достали. Но посмотрите вниз, если не боитесь подойти близко к краю. При таком бурном море на этих рифах сделать подобное абсолютно невозможно.
Столь же невозможно казалось и залезть на башню, тем более с северной или западной стороны. Правда, камень был отнюдь не гладкий, но по вертикальной стене так все равно не поднимешься. Подобраться к окну с крыши? Но крыша столь же недоступна, как и само окно. Залезть по веревке? А за что ее зацепить? Тогда получалось, что сам убитый — соучастник…
— И потом, — проворчал инспектор Рой, — что бы мог сделать этот отважный акробат на веревке, когда ее то и дело раскачивает ветром, а внизу грозные скалы и морская пучина только и ждут его? Нет, это мне кажется таким же бредом, как все остальное. Идемте обратно, это мы рассмотрим подробнее позже, вместе с коллегами. Вы, Хант, возвращайтесь на место преступления и стерегите тело. Может быть, найдете какие-нибудь зацепки.
Вернувшись в гостиную, инспектор Рой решил, пока не подошли местные полицейские, подвести итог.
— Я должен сделать важное заявление, которое всех вас, вероятно, поразит. Но прежде обрисую основные факты этого преступления, которое действительно, мягко говоря, выходит за рамки обыденного.
Начнем с начала. Всех вас пригласили под каким-либо предлогом: туманным, но достаточно привлекательным, чтобы вы приехали. Впрочем, мы не знаем, не был ли приглашен на это суаре еще кто-нибудь.
Прямо, так сказать, с порога, Пирсон объявляет вам, что состоится убийство. Вы садитесь за стол, он предъявляет какие-то неопределенные обвинения, дает вам прозвища — имена героев артуровских романов. Прием в самом разгаре, и тут Пирсон всех ошеломляет второй раз: жертвой будет он сам!
Но это, разумеется, еще не конец. До сих пор все слишком просто. Он показывает вам орудие преступления, заставляет убедиться, что воспользоваться им нельзя, потом просит кое-кого из вас поставить на нем метки, чтобы можно было точно опознать его. Затем утверждает, будто знает убийцу, и указывает, кто это. К тому же он говорит, что у этого лица окажется железное алиби, что его физически нельзя будет обвинить в совершении преступления. В скобках замечу: хорошо, что нам нечасто приходится сталкиваться с такими ситуациями, иначе все вокруг обвиняли бы самих себя только для того, чтобы казаться невиновными.
