— Извините, принцесса, — насмешливо проговорил Гал, — но ваш путь слегка меняется. А теперь позвольте ваши ручки, чтобы я мог перевязать. Больно делать не буду, — он подмигнул мне, — наверное.
Улыбнулся, сделал огромный шаг и схватил за руки, рванув на себя. Грубо перевязав мне руки, он привязал концы к своему вонючему коню и сел в седло.
— Теперь можем отправляться, — проговорил он, посмотрев на остальных Галов.
— Куда вы нас ведете? — спросила через какое-то время, чувствуя себя рабыней, идя следом за лошадью.
Для принцессы это очень унизительно!
— А разве тебе разрешали говорить? — грубо спросил сзади Гал и не сильно, но обидно, ударил меня по спине палкой.
— Хац, не бей товар! — твердо произнес мой конвойер. — Нам его еще продавать!
Они рассмеялись.
— Мой отец узнает об этом и убьет вас! — со злостью сказала я, глядя на него исподлобья. — Вам наше похищение с рук не сойдет!
— Вряд ли твой отец сможет найти тебя, — рассмеялся рядом едущий Гал, за которым шла Зонья, испепеляя его спину злым взглядом. — Мы продадим тебя Миару, и исчезнем из этого леса. Нас никто не сможет найти.
И эти ненормальные вновь рассмеялись.
Сколько еще на мою долю должно выпасть испытаний? Я согласна на замужество, лишь бы прекратить постоянные бега от преследователей и смерти! Мне таких «приключений» хватит до конца жизни, чтобы возненавидеть навсегда любые походы в лес.
— Как вы узнали о том, что меня ищет Миар? — спросила я, через некоторое время, сильно устав от ходьбы.
— Весть о вознаграждении за тебя разлетелась от Юрдера до Вианы, — ухмыльнулся мой провожатый. — На тебя лишь слепой не охотиться!
— За такие-то деньжища! — хмыкнули сзади.
— Отпустите девочек. За них ничего не обещали! — я вздохнула. — И они никому не нужны.
— Нет, Миа! — воскликнула Зонья.
— Ха! — мой провожатый посмотрел на меня через плечо. — Мы продадим их на невольничьем рынке близь Края. Отказываться от еще одного дохода только дурак будет.
— Значит, вы идиоты! — выкрикнула я. — Мой отец все равно узнает! И вас казнят!
Галы снова рассмеялись и стали о чем-то говорить на своем языке. Я попыталась выпутать руки из веревок и обратиться к той малой части магии света, чтобы она помогла, но ничего. Такое ощущение, что я вообще была пуста в магическом смысле.
Мы шли уже довольно продолжительное время, отчего мои ноги успели устать, а руки затечь от одного положения. Саина пришла в себя и теперь шла рядом со мной, с гематомой на левой щеке и лопнувшими сосудами в глазу. Бора перестала всхлипывать и теперь шла, постоянно спотыкаясь о мелкие корни и камушки, а Зонья была чертовски зла. Она не выглядела уставшей, скорее сильно встревоженной.
