Событие, которое подстерегло их на пути, еще три дня назад в Москве показалось бы невероятным: лавина упала с гор, снежный обвал преградил дорогу в ущелье и в этот воскресный день переполошил народ — строителей и местное население, а что касается практикантов, то повернул и их судьбу вместе с машиной, которую Володя приткнул к первому попавшемуся валуну.
Лавина сошла с гор ровно в двенадцать часов дня, как будто по расписанию.
Может быть, ястреб махнул крылом где-то в вечных снегах на горных вершинах и неосторожно сбросил опушку с крутого карниза. Может быть, камень сорвался. Или так просто, собственной тяжести не выдержал снеговой наст. В июне, высоко в горах, особенно на южных склонах, снежные поля ненадежны. Солнце греет, прошли теплые грозы. Снег делается мокрый, тяжелый, местные охотники говорят: снег стал ленивый…
Но так или иначе, а где-то на недоступных высотах хребта, оставляя искристые борозды, покатились первые комья снега.
А дальше — дело считанных минут…
Еще не чувствовалось никакой беды, но в согретых солнцем ложбинах уже началось и нарастало движение снеговых масс.
Снежный обвал, то распадаясь на гребнях скал, то смыкаясь в ветвистых логах, низвергаясь по каменистым желобам, затоплял ущелье.
Белые волны обрушились на полотно железной дороги, срывая крыши со щитовых домиков, вздымая облака льдистой пыли.
Теперь это была настоящая катастрофа.
Потом наступила тишина, и только слышны были паровозные гудки.
Вот какой бедой встретила Галю Устинович горная тайга, куда она так безмятежно отправлялась несколько дней назад с веселого московского перрона. Самое занятное, о чем в письмах можно будет писать, заключалось в том, что Галя с Дорджей сами слышали грозный гул обвала, сперва похожий на скрип, и потом тишину с паровозными свистками, слышали, как кричала девочка, стоявшая с козой на бугре возле древнего каменного идола.
Потом они видели все нарастающую картину бедствия: и льдистое облако, долго не опадавшее впереди за холмами, и двух подростков-ремесленников в фуражках, бежавших по дороге впереди всех, потом трех взрослых парней, потом большую толпу рабочих, уже вооруженных лопатами.
Потом промчались красные пожарные машины.
Потом пролетел вертолет.
Володя сказал:
— Дальше не еду. Куда там, не проберешься…
И Галя с Дорджей, посовещавшись, выгрузили чемоданы и двинулись пешком туда же, вперед, куда спешило на аврал все ущелье.
