Мужчина, тем не менее, оставался мрачным и нахохленным. Он исподлобья поглядывал на чистенькие умытые улочки, блестящие витрины и разноцветно-карамельные рекламные вывески. Потом без перехода и связи сообщил:
— Ненавижу этих кавказцев. Жили себе в горах своих, пасли баранов, гнобили их все, кому не лень, от монголов до османов, а теперь, в просвещённое время, повылезали изо всех щелей. При советах их окультурили, но воли не давали, думали, подтянутся, станут хорошими, как и положено, младшими братьями в многонациональной семье народов. Станут, как все славяне, люди с человеческим лицом. А после перестройки они показали своё настоящее дикое мурло. Не свободу им тогда дали, а вседозволенность. Теперь они из автоматов прямо в столице стреляют в воздух из окна машины, свадьба у них, традиция такая. А то, что в руках автомат Калашникова, а не какого-нибудь Магомедова, об этом не думают. Хоть один вышел из их аулов академик, или конструктор, или писатель, нобелевский лауреат? Только овец пасти, да грабить-убивать. И на свадьбе в чужой, по сути, стране, стрелять безнаказанно. А всё потому, что эти дикие племена живут по старинке, по укладу прадедов. И тащат свои замшелые догмы совсем в другое общество. Так ещё толкаются, подвигают, насаждают. Один пролез вверх, укрепился, тут же тащит за собой всю семью свою и друзей и знакомых. Оглянуться не успеешь, кругом одни чёрные. Диаспоры свои собирают, землячества, открывают какие-то центры свои, культуру двигают, религию насаждают. Опять же, плодятся, как мыши. Они, да ещё евреи. Но те поумнее, похитрее. Себя не афишируют, а принципы такие же, как и у горцев неотёсанных. Потому что хоть схема и примитивная, а работает. А вот у русских такого нет. Нет поддержки ни в семье, ни у близких, ни среди друзей, ни среди знакомых. Не говоря уж о просто непричастных представителях одной с тобой национальности или конфессии. В лучшем случае, совет какой бестолковый, ничего не меняющий дадут, а скорее тебя же и опорочат или посмеются в глаза или за спиной, что вернее. Ни братства, ни взаимопомощи, каждый сам за себя, каждый в свою нору норовит нос запрятать и не высовываться, авось пронесёт. Противно, что менталитет такой сложился, причём, издревле ещё, с незапамятных времён первых киевских князей. Да, нас тупо больше, мы культурнее, умнее, мы в космос первые полетели, мы войну выиграли, а толку? Теперь вон пьём не наше, а немецкое пиво и на немецких машинах ездим, да и то далеко не все, а те, кому свезло в этой жизни. Потому что наше — хлам, без обид, но твоя машина такая, не спорь, я до неё, ты сам видел, на чём ехал, да не смог терпеть выходок этого дикаря. Не в этом дело. О чём я? А! Так вот, эти горцы, вчера с пальмы слезшие, уже все на руководящих должностях, при золоте и валюте, с нашими же тупыми тёлками модельными над нашими головами из автомата поливают. А мы только голову ниже в плечи втягиваем. И ни батюшки с проповедью, ни казаки с нагайкой, ни гвардия со всей полнотой власти тут не помогут. Всё замазано. Житья нет, везде опоганено. А мы в своей же стране — на вторых ролях. Одни диаспроы кругом, да жидомасоны. Вот где власть настоящая. От самого верха до последнего бородача в папахе на какой-нибудь вишнёвой девятке, с лезгинкой изо всех динамиков и сабвуферов, так, что асфальт трескается. Чем выше горы, тем ниже «Приоры».
