«И ины церкви ставляше по градом и по местом, поставляя попы и дая им от имения своего урок, веля им учити люди и приходити часто к церквам. И умножишася прозвутери и людье хрестьяньстии».
Киев Ярослава воспроизводил на Днепре Константинополь — даже планировка города с пересекающимися перпендикулярно главными улицами соответствовала античной традиции. Кафедральный собор Св. Софии с образом Богоматери-Оранты и надписью (на греческом) в апсиде над алтарем, именующей Богоматерь «Нерушимой стеной» — покровительницей города; Золотые ворота с церковью, также посвященной Богородице, — все эти сообружения свидетельствовали о восприятии византийской идеи о Богородице как покровительнице города-митрополии («матери городов русских», как Киев именуется в летописи еще Вещим Олегом).
Но строительная деятельность Ярослава, как уже говорилось, не ограничивалась одним Киевом: в 1045–1050 гг. «свершена бысть святая Софея в Новегороде, повелениемь князя Ярослава и сына его Володимера и архиепископа Лукы».
Уступающий размерами киевской Софии храм воспроизводил, однако, пятинефный киевский образец и, очевидно, был построен теми же греческими мастерами. Более того, по тому же образцу был возведен и Софийский собор в Полоцке, построенный в середине XI в., хотя княжил там (с 1044 г.) соперник Ярослава и его потомков Всеслав: это обнаруживает единые тенденции в развитии христианской культуры разных древнерусских земель, вне Зависимости от их политической ориентации. Показательна в этом отношении и городская строительная деятельность Ярослава. Два города, основанные князем в крайних пределах Русской земли, — Юрьев у подвластной Руси чуди и Юрьев на р. Рось, на границе со степью (Ярославль, получивший «княжеское» имя, был основан в третьем важнейшем «пограничном» регионе — Верхнем Поволжье) как бы передавали всю Русь под покровительство святого Георгия.
«Повесть временных лет» содержит панегирик князю, любившему «церковные уставы», попов и черноризцев, о которых еще не было речи при Владимире Святославиче и которые стали «множиться» при Ярославе. Князь днем и ночью читал книги и собрал писцов, «прекладавших» книги «от грек на словеньское письмо». Его отец Владимир «землю взора и умягчи, рекше крещеньемь просветив. Се же насея книжными словесы сердца верных людий; а мы пожинаем, ученье приемлюще книжное» (ПВЛ). Любовь Ярослава к книгам, в том числе покровительство деятельности переводчиков, — деяния, благодаря которым князь заслужил в позднейшей русской традиции прозвище «Мудрый», — не были, конечно, простыми проявлениями «библиофильства». Безусловно, потребность в книгах, и не только богослужебных, была насущной для Древнерусского государства.
