— На ловушку для эр Шеллы, — ответил Конрад. — Здесь ты прав. Но ты ошибаешься, полагая, будто эр Рональд ослабил силу ее удара. Смертельный удар эршелла — это миф, которым политики пугают людей.
— Откуда вы знаете? — встряла я.
Конрад усмехнулся:
— Работа у меня такая — знать то да се.
— И где ты работаешь? — заинтересовался Лэй.
— В полиции. В отделе по предотвращению тяжких преступлений.
Лэй присвистнул.
— Знал бы раньше — не стал полицию к нашим лугашам вызывать.
Конрад махнул рукой:
— Да все равно надо. Это ты в отпуск по убийству хотел уйти, а я совсем уволился и теперь официальных полномочий не имею.
— А какие еще есть мифы об эршелла? — вмешалась я с новым вопросом. — Что скажет отдел по предотвращению о других наших умениях?
— Ничего не скажет. Нет у вас иных умений.
Мы с Лэем переглянулись. Конрад сдвинул брови.
— Может быть, я чего-то не знаю?
Мы молчали.
— Эр Шелла, отвечайте! — потребовал он. Вот когда лязгнула сталь. — Что вы тут натворили?
Все-таки не раб. На радостях я была готова его расцеловать.
— Шелла не позволила тебе меня убить, — сдержанно сказал мой Воин Скал. — Ты не считаешь это особым умением?
— Кратковременное воздействие на человеческое сознание — это и мы с тобой можем, причем ничуть не хуже. То есть, могли, — уточнил Конрад, подумав. — В общем, ничего такого, из-за чего стоило бы поднимать шум и стращать людей ужасными эршелла. Просто-напросто они — удобный враг, который всегда пригодится. Таких врагов очень любят. Эр Шелла, я вас не обидел?
— Чудовищно оскорбили. В наказание утром на завтрак не получите каши, — пробормотала я. — Конрад, — дыхание перехватило от внезапной надежды, — а какие мифы существуют о Воинах Скал?
Рядом встрепенулся Лэй. Он тоже надеялся.
— О близнецах — никаких, — мягко сказал его брат. — Все правда, эр Шелла: они умирают при любом раскладе. Вот, взгляните.
Из внутреннего кармана куртки он извлек такое же устройство с экраном, как я видела у Лэя. На панели горели два крошечных огонька, экран светился, но если в прошлый раз он показывал густой бордовый туман, то сейчас цвет был грязновато-белый.
— В народе это называют «жизнемер», — объяснил Конрад. — Пока живешь как обычно… м-м… до убийства, экран сочно-бордовый, цвета твоей жизни. А потом — жизни нет, и цвет пропадает.
— Убери, — попросил Лэй.
— Дайте, — я выхватила устройство у Конрада из рук, уставилась в пустой экран, сулящий смерть. — Почему эта дрянь остается белой? Во мне-то жизни хватит на двоих!
