- Прошу прощения, госпожа, но времена изменились.
- Настолько, что теперь грязнокровкам можно селиться в нашем доме? - спросила она еще более удивленно.
- Нет, госпожа, они лишь гости, торговцы, которые пришли договориться.
- И что? Им теперь можно в дом на горе? – голос девушки крепчал с каждым словом, она огляделась по сторонам, - где моя стража?
- Все как один они остались в Силерантиле, - склоняя голову, ответил Хикато, - как вы и приказали. Прошу прощения, госпожа, но не следует говорить при посторонних.
- Просто убейте, - пожала плечами странная эльфийка, - или отдайте души демонам.
- Боюсь все не так просто. Этот молодой человек – сын местного барона. Если о нападении на благородных узнают, а они узнают благодаря пронизывающей все магии, то мы лишимся многих преференций. Ни захватить, ни упрятать в тюрьму, мы его не можем. Прошу вас, дайте им просто уйти, и мы обсудим все, что вы пропустили за эти столетия.
О как, столетия. И судя по всему много. А ведь она еще и Гелобора назвала детским именем. У них оно вроде до пятидесяти лет применяется. Значит ей больше пятисот. Гораздо больше. Если учитывать, что человек – Гроас – сумел превысить свой предел уже в два раза, то вполне возможно, что и она, как маг жизни, тоже не слишком обременена временными рамками. И все равно выглядела словно людской подросток.
- Прошу за мной, - сказал тихо подошедший стражник, - ваше присутствие сейчас нежелательно.
- Но сделка? – хотел было возразить я. Но Лисандра отрицательно покачала головой и настойчиво потянула прочь. На столе остался контракт на пятьдесят два золотых. Блин, обидно до жути. Столько времени потратили на обсуждение, столько сил.
- Я тебе потом все объясню. – Прошептала Лиска, и мне ничего не оставалось делать, кроме как послушаться подругу. Вот жеж. Надо было книжки читать, а не молотом махать, тогда бы не терялся в догадках. А в то же время – с какой стати? Чернокнижница, например, в хозяйстве была практически бесполезна, хоть и умна. Ни в поле, ни в кузне, ни на кухне толку от нее не дождешься. Я же наоборот – все это умел, но сейчас явно сидел в луже.
Выставили нас не то, чтобы бесцеремонно, но весьма настойчиво. И только оказавшись под открытым небом я понял, что за весь день съел лишь шашлык из кролика. Да и тот был маловат. Солнце, опускающееся за горизонт, настойчиво говорило о том, что надо бы поторопиться. Но и Трии с Василисой нужно было принести еды и свежей воды. Деньги у нас были, так что мы с Лиской бегом бросились на закрывающийся рынок.
