— Надо же, они еще и аплодировали! — хмыкнул Маэстро в Кибероне.
— Да-да, — подтвердила в Милане Сюзанна. — Они были вам очень признательны!
— Ну что же, вообще-то они замечательные люди! — с теплом в голосе заметил Маэстро, в ушах которого еще звучало эхо аплодисментов. — Но ведь должна же быть среди них черная душонка, которая подбила их на это, как ты думаешь? Кто-то же вбил им в башку эту паскудную идею!..
— Не знаю. Мне показалось, что они все заодно.
— А ты сказала им насчет футбольной команды, фотоконкурса, кинофорума…
— Да, но…
— Они тебя и слушать не захотели, я понял.
— Нет, — возразила Сюзанна в Милане. — Они сказали, что все это замечательно, но они чувствуют в себе влечение именно к сцене.
— Вот как! И кто же из них сумел произнести эту фразу? Неужто Паницца? — И поскольку Сюзанна в Милане замешкалась с ответом, прикрикнул на нее: — Ну, кто это был? Боишься назвать? Нет? Тогда говори. Кто это сказал?
— Грегорио.
— Грегорио?!
Маэстро потерял дар речи. Грегорио! Грегорио Италиа, прозванный Страусом Оскаром за худющую физиономию на длиной шее и здоровенный кок над очками, один из самых верных его сотрудников, ответственный за паблик-релейшн, паразитирующий на Театре, то есть человек, которому целыми днями не хрена делать, разве что иногда поприсутствовать в качестве представителя Театра на каком-нибудь дурацком мероприятии, где, как правило, он сидел, набравши в рот воды.
— Интересно, — обрел дар речи Маэстро. — Стало быть, это именно он, вместо того чтобы вправить им мозги, наплевал на мои принципы и взял их сторону, подтверждая правильность их поступка…
— Скорее, он выступил с политических позиций. Он сказал, что как марксист не может не поддержать их…
— Как марксист?! — ахнул в Кибероне Маэстро. — Нет, ну наглец! Вы только посмотрите, синьор Грегорио Италиа преподает мне урок марксизма! Этот тип, одевающийся у Армани и жрущий на халяву на любом сборище всевозможных засранцев! И он еще учит меня марксизму! Меня, который участвовал в Сопротивлении в Женеве! Меня, являющегося коммунистом сегодня, а не десять лет назад, когда коммунистами были все, кому не лень! Только не говори мне, что Оккетто[8] — коммунист! Или Горбачев! Этот Горбачев — самый настоящий реакционер, империалист, предатель… жопа с ушами!.. Да-да, в том, что он жопа, у меня ни малейшего сомнения! Потому что тот, кто не пускает «Великую магию» в Ленинграде, не может быть никем, кроме как большой жопой… Две больших жопы: он и Паницца!..
