В комнате коленопреклоненная Мария молилась вместе со своими слугами. Эндрюс сообщил, что пора идти, и она, взглянув на него, ответила, что готова. Мария поднялась с колен, и по обе стороны от нее встали ее камеристки.
Ей было всего сорок четыре года. Рожденная и воспитанная для того, чтобы править, Мария решительно шагнула из комнаты, словно направлялась на дворцовый бал. Ростом почти шесть футов (около 178 см), она всегда держалась с королевским достоинством. С самого ее детства, еще во Франции, все восхищались красотой и статью Марии. Чаще всего при описании ее красоты говорили «очаровательная» и «совершенная». Современники отмечали не только ее физическую красоту — правильные черта лица, удлиненную шею, тонкую талию, но и ее душевные качества — сердечность и способность мгновенно находить общий язык с каждым. Живая и очень подвижная, она могла быть безудержно щедрой и дружелюбной. Благодаря своему острому как бритва уму, умению вести беседу, общительности, обаятельности она могла быть чрезвычайно доброжелательной, и иногда даже позволяла себе фамильярничать, но лишь до тех пор, пока уважалось ее «величие». Многие современники отмечали ее почти сверхъестественную способность создавать впечатление, что ей важно только мнение того человека, с которым она в данный момент беседует.
Но, находясь в длительном заточении, от бездеятельности и отсутствия физической активности она очень быстро постарела, и сильно огорчалась оттого, что ее красота так быстро увяла. Черты лица стали грубее, плечи опустились, спина сгорбилась. Лицо, некогда славившееся нежной и гладкой, как мрамор, белой кожей, обрюзгло; появился второй подбородок. Но заточение не смогло полностью изменить ее, светло-карие глаза остались такими же живыми, а локоны рыжих волос по-прежнему блестели.
Мария не спала почти всю ночь. Она тщательно готовилась к грандиозному спектаклю, ее величайшему триумфу, в котором важна была каждая мелочь.
Тон задавала одежда. На первый взгляд казалось, что Мария была одета во все черное, если не считать белого льняного покрывала. Украшенное тонким кружевом, оно по французской моде ниспадало с волос на плечи, а затем до самого пола. Покрывало крепилось к маленькому батистовому чепцу белого цвета, также обшитому кружевом, который едва касался лба, а из-под него во все стороны выбивались локоны. Платье из плотного черного шелка спускалось почти до пола и заканчивалось шлейфом. Оно было украшено золотой вышивкой и собольим мехом, а пуговицы в виде желудей были изготовлены из черного янтаря в обрамлении жемчуга.
