— Вам решать. Но лучше уж сразу по своему вкусу отделать, чтобы душа радовалась. Все от вас зависит, через неделю получили бы кухню в лучшем виде.
Мужчина хохотнул, и в такт смеху задергался его живот; вид солидный, может, и служба такая же.
— Ох и сильны работяги, — произнес он с расстановкой, начальственно-бесцеремонно. Три дня назад эти слова обидели бы Димитра, теперь же он пропустил их мимо ушей: ерунда, пусть вякает. — Ну прямо торгашами стали. — Не понять, то ли отказывается, то ли колеблется.
— Но ведь тебе же как лучше предлагают, Антон. Добра желают. Особенно этот оливковый хорош. Давай такие поставим, а?
— Если у вас с деньгами туго, так я бесплатно работу сделаю, — выпалил Димитр, неожиданно для самого себя распаляясь и ударившись в амбицию. — Память оставлю по себе: не кто-нибудь кухню делал, а Димитр Первый!
— Первый? Почему Первый? — расхохотался мужчина.
— У нас состязание было, и я победил, кого хотите спросите, любой подтвердит. Все на совесть делаю.
— Антон, а? — Глаза женщины умоляли. — Что тут думать. Красота-то какая, и удобно: пройдешься тряпочкой по стене, и чисто. А, Антон?
— Уж сказал вам, за так сделаю.
— Как это за так? — прервал его мужчина. — Мы не нищие, заплатим столько же, сколько и все.
— Такса за работу — пятнадцать стотинок плитка.
— Пятнадцать так пятнадцать, было б хорошо, денег на хорошее не жалко. Так ты говоришь — оливковые?
— Да, оливковые, — глаза женщины радостно блеснули, — представляешь: вся кухня оливковая.
Снова стали разглядывать плитки, женщина дошла уже до стадии «ах, как…», а отсюда дороги назад нет, только вперед.
— На вашу кухню шестьсот плиток пойдет, по двадцать шесть стотинок штука, за работу потом, когда кончу.
— Сто пятьдесят левов за один материал? — Муж с женой выразительно переглянулись. — Целая пенсия!
— Ладно уж, Антон, ведь не каждый день кухню строим.
Снова осмотрели плитки, возбужденные и смешные в своих колебаниях: то туда, то сюда.
— Антон, а?
И Антон откинул полу пальто с важным видом (пенсионер, а важничает!), достал портмоне и начал отсчитывать десятки, поплевывая на пальцы: одна, две, три… Димитр протянул к ним руку и вспомнил о Кирилле Николове (или Николе Кириллове?), как отказал ему, и его обдала волна гнева: из-под носа увел у него те деньги Незаменимый!
— За работу берем девяносто левов, но это когда закончу…
Антон убрал портмоне, постоял, нахмурившись, видно, считал в уме расходы, потом снова хохотнул солидно и похлопал Димитра по плечу:
