— В чем дело? Чего ревешь, ребят разбудишь.
— Господи, — всхлипывала она, — люди столько денег гребут, а тебе все ничего не надо. Ну почему ты такой, почему? Люди сами к тебе идут, а ты отказываешься, — она справилась с волнением, перешла на шепот (старший чутко спит, а ведь он все уже понимает).
— Завтра узнаю про частные заказы, — сказал Димитр, — и к Кавракирову на днях пойду.
— А кто он?
— Большой начальник. Квартиры дает.
— Ты был у Домузчиева, да?
— Был. Незаменимому дали, а мне — нет. Но Домузчиев сказал: если Кавракиров вступится, он мое заявление вперед поставит.
Жена молчит и плачет, трудно ей сразу переварить это в голове — для них квартиры нет, а для Незаменимого нашли.
— А ты сказал ему про детей, про вагончик?
— Не говори глупостей, — злым шепотом прервал ее Димитр. — Очень нужны ему мои дети! Да будь их хоть пятеро! Не будет на то воли Кавракирова — ничего не будет. Но и я могу, как другие.
— Ты скажи, что на самый высокий этаж согласен, под самую крышу, куда другие не идут.
— Да знаю я все, спи.
Жена вздохнула глубоко, и Димитр понял, какой груз снял он с ее души, груз, давивший ее уже несколько дней. Он полежал молча, потом снова свесил голову:
— Слушай, к Кавракирову вместе пойдем и детей с собой возьмем. Просить так просить.
— Хорошо, скажи только когда.
— Скажу. — Димитру стало смешно, и он тихонько захихикал. — Как войдем, так ты сразу в слезы.
— Господи, да у меня на душе столько накипело… — И она снова зашлась в плаче.
— Да не сейчас, ты там реви, здесь ни к чему… Устроим представление. Перед детьми только стыдно… Что делать, придется и этот срам перетерпеть. Давай спать, хватит.
Жена скоро уснула, а за ней и он. Засыпая, припомнил он свой сон про баню и то ли наяву, то ли во сне сказал Незаменимому: нет у меня шерсти, надо это поправить, если у всех есть, то и мне бы обзавестись, а? С шерстью-то лучше, ответил ему Незаменимый, шерсть греет.
Утром Димитр проснулся в смутной тревоге: сможет ли он сделать то, что надумал вчера под потолком? Опасался — вдруг появятся днем другие мысли? Но еще не проснувшись как следует, почувствовал с облегчением — сможет. Вчерашний день не прошел даром: справится. Значит, решено, сказал он жене, будившей детей, готовься к представлению!
— Лишь бы тебе что другое в голову не взбрело.
— Не взбредет. Такой театр устроим, все ахнут.
Пока завтракали, было ему весело и все шутил о театре. Потом заперли вагончик, дети — в школу, они — на работу. К стройке Димитр подошел с веселой улыбкой, будто радость большая на него свалилась, и уже издали спросил Фиалку, тут ли Симо. Вошли в подъемник, и она начала: ты бы не связывался, еле разняла вас вчера.
