Я мог бы пристрелить его.
Возможно, не стань я играть в доброго самаритянина, я без проблем успел бы добраться домой. Но мне стало жалко пса. Он не был бешенным. Это было видно. Не походил на инфицированного чем-то или мутировавшего. Поэтому я рискнул. Заговорил с ним мягким, успокаивающим тоном. Пес сразу же перестал рычать. Завилял хвостом и жалобно заскулил. А его глаза... Господи, если у вас когда-либо был ретривер, вы знаете, как они могут смотреть на вас. Эти самые печальные в мире глаза, выгнутые брови и почти человеческий взгляд, от которого можно расплакаться.
Именно так на меня и смотрел этот пес.
- Все хорошо, мой мальчик, - сказал я ему. - Я тебя не обижу. Может, пойдешь ко мне жить, а? Будем заботиться друг о друге.
Он вилял хвостом, продолжая смотреть на меня. Это был хороший пес. Я был готов поспорить, что раньше он жил в семье. Ретриверы - замечательные собаки... нежные, умные, невероятно терпеливые и преданные. Я знал, что этот старый, боевой пес был из их числа. Я опустился рядом с ним на колени и, чтобы умилостивить, пожертвовал одной палочкой "Слим Джим". Это такие тонкие говяжьи колбаски. Знаете, наверное. Псу она понравилось. Он тут же проглотил ее, я дал ему еще и еще. И получил себе друга на всю жизнь. Я готов был расплакаться - наконец, я нашел кого-то, о ком смогу заботиться, и кто будет заботиться обо мне. В этом отличительная особенность собак. Вы можете любить мужчин или женщин, но человеческая порода эгоистична, и они сделают вам больно при первой же возможности. Собаки не такие. Если вы их кормите, заботитесь о них, они будут любить вас до конца жизни. Не колеблясь, пойдут за вами в ад и оторвут яйца любому, кто будет вам угрожать. Это называется преданность. Попробуйте найти это качество в людях. Удачи.
Так что теперь у меня был друг.
Но становилось темно. Пора было идти. Я двинулся вдоль по тротуару, зная, что мне нужно преодолеть примерно четыре квартала. Но пес не пошел за мной. Он просто остался сидеть на месте с прежним несчастным видом.
- Идем-же! - позвал я, хлопнув по ноге. Он бросился за мной, потерся мордой об ногу, принялся скакать вокруг с искренней радостью, известной лишь собакам.
Мы снова перекусили "Слим Джимами". Я чесал ему за ухом. Болтал с ним. Потом, когда тени стали совсем длинными, мы оба затихли, поскольку находились сейчас на вражеской территории. У собак отлично развиты слух, обоняние и осязание. Поэтому я чувствовал себя рядом с ним практически неуязвимым. Никто не смог бы подобраться к ретриверу незамеченным.
