— Ладно, Осипова, — классная вдруг заторопилась, поглядывая на часики, — смотри у меня, если завтра, на работе. Так, всем спать, никуда не выходить. Я с Галиной Максимовной буду… буду. Мы будем с ней на крыльце. Снаружи.
Она еще постояла, держа руку на выключателе, отмахнулась другой от комара и свет в прихожей погасила. Комнату с кроватями сразу заполнила луна. Лора сидела, уже почти спящая, но было здорово смотреть на черные перекрестья теней и квадраты белого света. А еще она тайно ждала, когда все заснут, и тогда уже заснет она сама, чтоб, если вдруг захрапит или рот раззявит, никто не увидел.
Мимо прошла тень, Лора вздрогнула, поспешно сминая подушку, чтоб Настя, у которой белело кремом лицо, видела — она делом занята, а не просто сидит, как пень, непонятно зачем.
Настя выглянула в окно у двери, прислушалась. Возвращаясь, встала рядом с Лорой, запахивая ситцевый халатик.
— Снаружи, — усмехнулась шепотом, — кто б говорил, умелась Наденька, к Галине, так что никого там снаружи.
Лора кивнула, поправляя у ног сумку, запихивая ее поглубже под кровать. Не ложиться же, пока Настя стоит рядом. А то решит, что Лора не хочет с ней говорить.
Но Настя не уходила. Стояла на квадратиках лунного света, сунув руку в кармашек халата. Оглядывала спальню, уже полную ночных звуков — кто-то бормотал, кто-то тихо посвистывал носом, кто-то зачмокал губами, совсем как младенец. Будто чего-то ждала.
— А ты чего не ложишься? — спросила, сторожа глазом блестящее невидимым стеклом окошко.
— Я… я в туалет еще, — соврала Лора, нашаривая ногой тапочки.
— Отлично. Вместе пойдем. Я перекурю.
Она потянулась, взяла лорино полотенце и вытерла с лица крем, бросила обратно, размазывая остатки пальцами. И вдруг, насторожившись, схватила ее одеяло, сложенное в ногах кровати.
— Пошли. Быстрее!
— Я… — Лора поспешно встала, застегивая на бедрах пуговку такого же легкого ситцевого халатика, — да, иду.
Они проскочили темную прихожую, в сенях Настя зашуршала, шепотом ругаясь и расшвыривая тапочком стаю кед и мокасинов. В раскрытые двери глянул голубоватый лунный свет.
Лора встала на крыльце, непонимающе протягивая руки, в которые Настя сунула край одеяла.
Вдвоем, стоя на ступеньках, трясли одеяло. А снаружи, за каменным, в дырках, забором послышались вдруг голоса. Кто-то засмеялся, умолк выжидательно. Зашептались. Над белёной закраиной показалась черная голова.
— О. Девчонки. Приветики.
Рядом замаячила еще одна, порастрепаннее.
