Он повернулся к девочке на ходу, по-прежнему толкая Капчу:
— У нас алгебра сейчас. В двадцать втором. Это третий этаж.
Она кивнула, еле заметно улыбаясь. Блеснули крупные зубы, и Женька успел еще немного расстроиться — один, кажется, сколот, передний. Да что, блин, за девчонка. Как будто никто ей не говорил, как можно одеться и, вообще, выглядеть. Насупившись, отвернулся. И опустил руку от Серегиной лопатки, услышав за спиной тающее, как мягкое мороженое, сказанное с ласковой насмешкой:
— Спасибо… Женя.
Она, понял Женька. Точно — она. Почти три недели перед сном думал. Мечты всякие строил. Придурок. Придурок и задрот.
Сентябрь давил на город совершенно летней жарой, диким африканским зноем, казалось, он тоже решил продлить летние каникулы и, ну ее, эту осень.
Из маршрутки Женька вывалился, почти роняя тугой палаточный сверток, дергая плечом, с которого сваливался тяжелый рюкзак, тыкающий в бок донышками бутылок. Шампанское, пришлось купить две, Ана так захотела.
Она сама, свежая, как умытое росой яблоко, вышла раньше и, смеясь, направляла на сердитого Женьку смартфон.
— Сма-айл, еще сма-айл. Готово. Двинули, Жека?
Подскочила, суя руку ему под свободный локоть, повисла, добавляя тяжести. Шла, ойкая, проваливаясь в рыхлый песок толстыми подошвами стильных сабо, трещала без умолку, иногда вскрикивала громче, махая рукой кому-то, смеялась, повисая на локте еще сильнее.
— Туда! — потянула его через цветной полуголый народ к полукругу серебристых кустов, где уже толпились блестящие автомобили, торчали в зарослях пузыри палаток, вились дымки над железными мангалами.
— Там люди, — угрюмо возразил Женька, — полно.
— И хорошо, — удивилась Ана, — не трусь, мальчики место держат, я попросила.
Мальчики, удивился Женька, но спрашивать не стал. И вообще, все так криво и косо, уже сто раз пожалел, что согласился. Но, вытаскивая сандалии из песка, подумал и дальше — некуда деваться, еще раз все повернуть, все равно поехал бы. Потому что Женя Местечко тоже тут будет.
А вышло все так, утром в школе. Вернее, вчера кое-что продолжало случаться и перекинулось на сегодняшний день, будто загоняя Женьку в какую-то непонятную западню.
* * *
В кабинете алгебры с шумом и криками, перебивая друг друга, рассказывали классной — Марии Салимовне, о том, как упала фрамуга, почти зашибив Ромку Емеца. И сам Ромка, поводя плечами и повизгивая, закатывал круглые глаза, показывая, как было страшно, и тут же расправлял узкие плечи, мол, не испугался.
