Чудесно, да. Это было чудесно. А еще тут всегда было тихо. Даже если в парке бегали дети, проезжала машина, и под деревьями вились дымки от мангалов, — в границах дивного запаха стояла сонная, совершенно неподвижная тишина.
Кира знала несколько таких мест. Ах, да, еще нужно заметить, запахи вернулись к ней года через полтора после возвращения из мегаполиса. Там тоже думала — живу, думала пораженная Кира, когда оказалось, что ее нос становится носом лисы или зайца, думала, чую. Было так, будто вместо семи цветов, резко граничащих и немногих, вдруг стало — великое множество оттенков, тончайших, переливающихся, играющих на свету и меняющих себя.
Места, которые Кира нечаянно находила, были похожи в главном — они отличались от того, что их окружало. Еще в них стояла тишина, и не было времени. Оно там не двигалось, так нравилось думать Кире, не шевелилось, спало (глазам представлялась невидимая кошка, безмятежная, на диване).
Пока таких мест было два, она не особо о них думала. Слишком много всего толпилось вокруг, ожидая пристального, любовного внимания. Но когда, вскоре после восстановления чуткости обоняния и слуха, раньше затолканного ревом автомобилей и строек, их прибавилось и продолжало прибавляться, Кира это осознала. И удивилась. Стала внимательнее к улицам, паркам и побережью, куда привычно шла, за яркими мелочами, крупными планами, свежим воздухом. А вот тут пришло время насторожиться. Потому что эти отдельные, контрастные места стали появляться во множестве, как полыньи на непрочном весеннем льду. Кира не знала, так ли в реальности происходит или весенний лед просто идет трещинами, змеится, и распадается на части. Но очень ярко видела именно протаявшие дырки, разного диаметра, с почти прозрачными краями (мы становимся больше, Кира). И их становилось больше.
28.04.16
Стоя в приморском парке, с фотоаппаратом в руке и с рюкзаком, привычно незаметно оттягивающим плечи, Кира внимательно смотрела на макушки трав, дыша запахом цветов, которых не было. Ничто не расцвечивало сочную зелень. Наверное, и даже наверняка, если ступить без тропы, в самую гущу, источник дивного запаха можно обнаружить (Кира не очень любила слово «аромат»), но пока она не желала буквальной точности.
«И дело не в том, что я играю в загадки…»
Решив однажды жить новую жизнь, Кира ее и жила, и следование своим, пусть небольшим, но именно своим желаниям было одним из правил. Вернее, частью новой жизни. Она старалась не делать того, чего не хотелось, и научившись этому, удивилась, как много люди запрещают себе, сами того не замечая. Запрещают просто так, потому что так принято, так делают и поступают все, а станешь поступать по-другому, покрутят пальцем у виска, глядя вслед ненормальной соседке.
