Кремень был героем дня; сделанный им горшок переходил из рук в руки, возбуждая в дикарях все тот же восторг, до тех пор, пока он не попал в неуклюжие руки Медвежьего Зуба, который уронил его и разбил на мелкие куски.
Трудно было решить, что было сильнее: огорчение неловкого великана, разбившего драгоценную вещь, или гнев Клыка, чуть не убившего в припадке гнева своего приятеля. Только заявление Кремня, что он сделает еще много таких горшков, несколько успокоило расходившегося вождя.
Весь день вокруг Кремня толпились его соплеменники, внимательно следя за работой мальчика и радостно приветствуя каждую полосу узоров. Как только несколько горшков было покрыто рисунками, их поставили в огонь, но увы, они, как это и раньше бывало, почти совсем рассыпались.
Между тем, старик внимательно рассматривал осколки разбитого Медвежьим Зубом горшка и удивлялся их крепости сравнительно с осколками только что обожженных.
— Кремень, — спросил наконец он, — где ты брал глину? Эта глина крепкая, а наша совсем мягкая.
— Нет, дед, эта наша глина, только я положил горшок в огонь, когда он совсем высох и стал твердым; я думал, что он совсем рассыплется, а он стал очень крепким.
— Надо испробовать, — задумчиво произнес старик.
Проба превзошла все ожидания. Оказалось, что высушенная глиняная посуда обжигалась великолепно и приобретала несокрушимую крепость. Таким образом, благодаря случайности, племя сделало громадное приобретение: преимущество новой посуды состояло в том, что ее можно было ставить прямо на огонь и кипятить в ней воду; раньше же приходилось кипятить, бросая в воду раскаленные камни, что было и хлопотливо, да и мясо, сваренное в такой воде, выходило грязное, с копотью и пеплом. На последнее, положим, раньше никто не обращал внимания, но теперь, применив новый способ варки, все оценили его по достоинству.
Между тем Кремень усердно трудился над украшением ручки топора. Несмотря на всю свою самонадеянность, он приступил к своей работе со страхом. Да еще бы: в его полное распоряжение был отдан лучший топор лучшего воина: до этого топора, как до святыни, никто, кроме владельца, не смел притрагиваться.
А топор был действительно удивительный! Много лет Клык выращивал свое оружие, именно не сделал, а вырастил. Еще за много лет до переселения, когда Клык жил, со своим главным племенем, далеко от теперешней пещеры, он нашел отличный, большой кусок кремня темной окраски. Несколько сильных и уверенных ударов другим кремнем откололи куски, и оставшаяся часть приняла грубую форму топора. Затем несколько месяцев Клык усердно трудился, отбивая кусочек за кусочком, пока не получил более правильной формы. Но больше всего времени пошло на выдалбливание бороздки, которую должна охватить рукоятка.
