Начальник усилил бдительность вовремя. Уже на следующий день мы заметили на южном берегу реки конные разъезды, в которых наш командир и его ветераны опознали кельтиберских наёмников кармонского Луксиния. Те нас, конечно же, тоже заметили, а один из разъездов даже подъехал к самой воде и окликнул. Тордул переговорил с ними, сообщив, что мы — люди досточтимого Волния. Реакция кельтиберов не показалась мне очень уж дружелюбной, но как-то дело всё-же устаканилось без драки. Лихая мятежная кавалерия сделала вид, что любезно пропускает нас, а мы — что на полном серьёзе нуждались в их любезности. Дипломатия-с, мать её за ногу!
Потом начали попадаться и пешие отряды, в принадлежности которых как-то тоже сомневаться не приходилось. С этими взявшимися за оружие пейзанами договориться было труднее — их вожаки, только-только выбившиеся «из грязи в князи», зачастую строили из себя пуп земли. Но у них были пращники, и проверять их мастерство на себе никому не хотелось — не за бесцельные стычки нам платил наниматель, да и вообще… Скрипя зубами, наш командир вёл переговоры с каждым таким возомнившим себя властью прыщом, которого не удавалось миновать, свернув к противоположному берегу реки. Чаще, к счастью, удавалось, и пару раз местные «паханы», жутко оскорблённые проявленным нами «неуважением к власти», приказывали своим пращникам обстрелять нас. Хвала богам, это были не балеарцы, да и метали они разнокалиберные камни, а не свинцовые «жёлуди», так что их стрельба ушла в «молоко».
Тем не менее, эта «народная борьба» нам здорово досаждала. Ведь каждый раз переговоры о мирном проходе сводились в той или иной форме к банальному вымогательству, и начальству стоило немалого труда отклонять эти наглые притязания без явной ссоры. Привалы на берегу нам пришлось прекратить — вставали на якорь посреди реки и питались всухомятку. Лишь изредка приставали к какому-нибудь маленькому селению, дабы набрать воды в колодце или роднике, поскольку воду из реки пить всё-же без крайней нужды не стоило. Через день на северном берегу показалась Илипа — небольшой иберийский городок, ничего примечательного из себя не представлявший — всё те же деревянные причалы и всё та же низенькая каменная стена с деревянным парапетом по верху. Естественно, мы проигнорировали приглашающие жесты стражи на причалах, отклонившись к южному берегу, так что городишко особо и не разглядели. Впрочем, местная власть попыталась проявить настойчивость, отрядив за нами в погоню пару ладей. Нагнав нас и увидев вместо беззащитных торгашей хорошо вооружённый отряд, таможня скисла и дала «добро», хотя и клятвенно заверила нас, что до Кордубы мы живыми точно не доберёмся, а если доберёмся, то уж обратно нам «дружески» рекомендовалось сделать хороший крюк. Зато днём позже Тордул порадовал нас сообщением, что земли луксиниевской Кармоны мы благополучно миновали, и до Кордубы осталось дня три пути.
