И тут английское правосудие подвергло сомнению правомочность Государственных художественных собраний Дрездена обращаться с иском, потому что они не являются наследниками королевских музеев. Лондонские адвокаты забеспокоились, что процесс закончится неудачей из-за юридического бесправия «пользователей» художественного собрания в Дрездене.
Тогда было поднято государственное Положение от 24 февраля 1957 года, закрепившее права Государственных художественных собраний, которые уже получали от разных стран, в том числе от Советского Союза, художественные сокровища, возвращаемые в прежние коллекции.
Суд в Великобритании продолжился, но еще несколько раз возникал вопрос о непризнании английскими юристами законоуложений относительно Дрезденской галереи. В конце концов было признано, что обе картины Кранаха принадлежат Дрездену, что они были украдены в последние дни войны, но продолжают оставаться собственностью галереи. И тут снова наметился тупик.
По германскому праву, украденные художественные ценности должны возвращаться на место без возмещения, даже если последний владелец не знал об уголовном происхождении купленного. Так поступают в США, в Италии, Греции, Франции, но в Великобритании принимается решение в соответствии с законом той страны, где приобретена похищенная вещь. Естественно, раз до 1 января 1951 года Чехословакия, входившая в состав Австрийской империи, пользовалась законами кодекса 1811 года, именно к нему и обратился лондонский суд. А в устаревшем кодексе продавец краденой вещи, приобретенной с соблюдением формальностей, обладал правом ее продать. Таким образом, юристы могли изъять работы лишь в том случае, если могли доказать, что покупатель-продавец доктор Унгар, приобретая картины, знал о том, что приобретает краденые шедевры.
Доказать это было совсем не просто. Генеральная прокуратура обратилась к органам юстиции Чехословакии. Из Праги сообщили, что Антонин Кубечек имел патент на антикварную торговлю до Второй мировой войны, был арестован нацистской уголовной полицией в 1943 году за спекуляцию и сидел в концентрационном лагере в Байройте. После войны торговал в своем прежнем магазине, пока его не слили с народным предприятием «Антиква» в 1952 году. Все документы до слияния антикварных магазинов остались на дому у владельцев. После смерти отца сын Кубечека сжег документы в 1955 году. Возможно, вместе с другой контрабандой, переправлявшейся по дорогам голодной и разбитой Европы, некто доставил картины в Прагу и передал антиквару. Пражские органы юстиции в 1958 году не могли установить, приобрел ли Кубечек картины Кранаха от кого-то или получил из вторых рук. Занимаясь антиквариатом многие годы, Кубечек, несомненно, понял, что предлагаемые картины — подлинники Кранаха. Так как воры и контрабандисты больше интересовались в то время продуктами, напитками и сигаретами, то, скорее всего, достались работы антиквару дешево. Явившийся в 1946 году денежный клиент Максимилиан Унгар, штабс-капитан одной из западных армий, намеревался осесть в Праге. Однако в 1948 году, определившись со своей дальнейшей жизнью, Унгар отправился на конгресс медиков в Англию и больше не возвращался в Чехословакию. Возможно, картины он вывез ручным багажом нелегально, а возможно, подруга врача, Е.Бенеску, эмигрировавшая официально, вывезла картины со своим багажом. Документов на вывоз этих картин из Чехословакии не было, а в Лондоне это значило одно — контрабанда.
