— Вот видишь! — торжествующе закричал Ууно. — Сразу несколько, а у генерала голова с плеч долой.
— Голова-то с плеч, а крови нет, — пренебрежительно сказала Марет, едва взглянув на поле боя.
— Разве и кровь должна быть? — после недолгого раздумья спросил Ууно.
— А если война? — сказала Марет.
— Да ведь это не война, — воскликнул торжествующе Ууно, — это просто так!
Марет то ли не захотела, то ли не нашлась, что ответить, во всяком случае сделала вид, будто слова брата вполне резонны. Но, немного подумав, она сказала с жаром:
— Вот ты стреляешь, а ни дыма, ни выстрела нет! Ничего нет!
— Да, хоть бы дым шел или выстрел слышался! — согласился Ууно, чувствуя, что Марет права. Что это за стрельба, если пушка не дымит и не бабахает!
Но у Марет было про запас и еще кое-что, чтобы доказать, как важно ее участие в стрельбе по солдатикам и всадникам.
— Смотри, — сказала она, — у убитых солдат глаза всегда открыты! А почему? Ведь их убило снарядом, а снаряд убивает насмерть.
— Совсем необязательно, — возразил Ууно. — Когда Валту сдох от угара, глаза у него были открыты. Я сам видел, как мама вытаскивала его за ноги во двор.
— Но солдат ведь не собака, чтобы ему умирать с открытыми глазами, — сказала Марет. — Когда бабушка лежала в гробу, глаза у нее были закрыты. У маленького Микка тоже, перед тем как отец закрыл крышку гроба.
— Ну до чего же ты глупая! — воскликнул Ууно. — Разве бабушка и Микк умерли от снаряда? Ведь они болели.
— Ну так что же? — не сдавалась Марет. — Когда человек спит, у него всегда глаза закрыты.
— Солдаты же не спят, они бывают мертвые, если их снарядом убило.
— А мама говорит, что смерть — это тот же сон, только более, долгий и тяжелый. И отец, когда ложится, всегда закрывает глаза, совсем как моя Тийу.
— Так ведь у твоей Тийу души нет! — презрительно ответил Ууно.
— Да уж побольше, чем у твоих солдат. Тийу хоть глаза закрывает, а твои солдаты никогда не закрывают — стоят ли они, лежат ли.
И Марет, взяв свою розовощекую Тийу, несколько раз опустила и подняла ее перед братом, и глаза куклы закрывались и открывались, как будто она то засыпала, то просыпалась, то умирала, то оживала, повинуясь движению рук девочки.
— Да ведь она сейчас не от бомбы падает, — снова попытался возразить Ууно. Но Марет словно только и ждала этих слов. Она немедленно поставила Тийу на пол и сказала:
— Стреляй, чтобы она упала. Тогда и увидим, закроются у нее глаза или нет.
— Но ведь Тийу девочка, а мои солдаты в девочек не стреляют, — сказал Ууно.
