— Третий!
— Четвертый!
— Третий! Четвертый! — кричали вокруг вразнобой.
— Вот видите, — продолжал арендатор, — обосновался Андрес на одном участке, пришел человек со стороны и откупил; взялся он за второй — тоже ушел; взялся за третий — та же песня! Вот черт! — заругался он. — Ведь спичкой море не подожжешь! Видно, не остается ничего другого, как удрать в Самару.
— Там тебе что, рай будет? — поддел его другой.
— Ну, может, там все-таки лучше, — отозвался первый.
— Нет, нисколько не лучше, — заметил опять другой. — Вот где хорошо, так это в казенной волости: там казна продает участки за сходную цену и все хорошо.
— Вот тогда стоит работать! — сказал Яан.
Потом кто-то упомянул про новый закон, который якобы скоро выйдет, после чего все должны будут продавать землю по сходной цене.
— Этого быть не может, — решил первый хозяин. — Пиджак мой, я его продам за столько, сколько сумею взять.
Разговор на том и закончился — ничего лучше мужики так и не придумали.
С поля отправились в хлев, осмотрели и нового бычка с мызы.
— Ничего в нем особенного! — сразу решил все тот же первый хозяин. Яана это кольнуло в самое сердце. Он надеялся, что хоть здесь услышит похвалу.
— Теленок неплохой! — отозвался он. — Молод только еще!
Хозяин его и слушать не хотел.
— Что это он у тебя ежится, — продолжал он. — С ним, видно, что-то неладно! — И, осмотрев повнимательнее, воскликнул: — Э-э, да у него вши завелись!
Остальные, приглядевшись, подтвердили слова хозяина.
— Послушай, а что вы ему даете, не мучное ли пойло? — снова спросил хозяин.
Яан призвал Кадри к ответу.
— У теленка вши? — спросил Яан.
Кадри подошла и внимательно вгляделась.
— Ох и зловредные же люди, — закричала она, — это кто-то напустил на него! — И принялась гадать, кто бы мог такое натворить. Она ли не кормит его как следует, она ли не дает животному столько, сколько он хочет!
— Болтушки или молока? — спросил Яан.
— Ну, кто же ему станет давать чистое молоко! — говорила Кадри. — Даю болтушку да заправляю ее молоком. Господи Иисусе, даю болтушку такую, какую и сами едим. Это у него разве от еды? Непременно напущены — от дурного глаза!
— Почему же ты не даешь молока? — все допытывался Яан. — Ведь Иба сама велела поить его чистым молоком!
— Да ну тебя со своей Ибой! — огрызнулась Кадри. — А масло-то на крестины мне покупать, что ли? А много ли у тебя денег-то? Что же, все молоко немцу спаивать? (Немцем Кадри называла Пуню.) Тут не знаешь, что самим есть, что поросятам давать. Разориться задумали, что ли? — И дальше все в таком же духе.
