Она натянуто усмехнулась.
– Сейчас, говоря об этом, я вижу это ясно, как никогда. Вижу, что все время жду, – жду, когда Шон вернется домой, как раньше ждала отца с работы, – и понимаю, что никогда не винила Шона за его выходки, потому что у меня в голове смешались его отлучки и папины, когда тот уходил, чтобы зарабатывать нам на жизнь. Я понимаю, что это разные вещи, и все равно воспринимаю это одинаково, как будто по-прежнему должна стараться изо всех сил.
Мелани замолчала и прищурилась, вглядываясь в разворачивающиеся перед ней картины.
– Да, я все та же храбрая малышка Мелани, которая держит все в своих руках, помешивает кастрюлю на плите, присматривает за детьми. – Потрясенная этим открытием, она вспыхнула, и ее бледные щеки залил румянец. – Так что в своей лекции вы все правильно сказали про детей, похожих на меня. Мы и вправду находим людей, которым можно отводить ту же роль, которую мы играли в детстве!
На прощанье Мелани крепко пожала мне руку и сказала:
– Спасибо, что выслушали. Наверное, мне нужно было немножко выговориться. Теперь я лучше вижу, но уйти не готова – пока не готова.
Настроение у нее явно улучшилось, и она закончила, вздернув подбородок:
– К тому же Шон должен повзрослеть. Должен же он когда-то стать взрослым, как вы думаете?
Не дожидаясь ответа, она повернулась и пошла, ступая по опавшим листьям.
Мелани действительно стала лучше видеть ситуацию, но многие параллели между ее детством и теперешней жизнью по-прежнему ускользали от ее внимания.
Зачем такой умной, привлекательной, энергичной и способной девушке, как Мелани, необходимы трудные и мучительные отношения, связывающие ее с Шоном? Затем, что для нее и для других женщин, выросших в очень несчастливых семьях, где эмоциональные нагрузки были слишком тяжелы, а ответственность слишком велика, ощущение того, что хорошо и что плохо, перепутались и перемешались и в конце концов стали неразличимы.
Например, из-за неуправляемой ситуации, царившей в семье Мелани, где все старались преодолеть трудности, связанные с душевной болезнью матери, дети получали ничтожно мало родительского внимания. Героические усилия Мелани, тащившей на себе все хозяйство, вознаграждались самым близким к любви чувством, выпавшим на ее долю: смесью благодарности и зависимости, которую испытывал к ней отец. Страх и гнет, естественные для ребенка в таких обстоятельствах, перевешивало чувство, что она справляется со своей задачей, которое вырастало из потребности отца в помощи и неспособности матери выполнять свои обязанности.
