Мелани резко мотнула головой, словно стараясь прогнать тягостные воспоминания, и продолжала:
– Сегодня я услышала много такого, что могу отнести к себе. Но вы сказали, что дети алкоголиков или те, кто вырос в других неблагополучных семьях вроде нашей, очень часто выбирают себе партнеров, зависимых от алкоголя или других веществ. Но Шон совсем не такой. Слава богу, его не особенно тянет к выпивке и наркотикам, но у нас есть другие проблемы, – она отвела взгляд и вздернула подбородок.
– Вообще-то я терпеливая… – подбородок опустился, – но меня это начинает доставать. – Тут она посмотрела мне в глаза, улыбнулась и пожала плечами. – Мне все время чего-то не хватает: еды, денег, времени, только и всего… – Она преподнесла это как шутку, на которую следует ответить смехом и не принимать всерьез. Мне пришлось вытягивать у нее подробности, которые она выложила будничным тоном.
– Шон опять уехал. У нас трое детей: Сьюзи – шесть, Джимми – четыре, а Питеру – два с половиной. Я работаю неполную неделю в канцелярии больницы, учусь на медсестру и пытаюсь вести хозяйство. За детьми обычно присматривает Шон, когда не ходит в художественную школу или не уезжает. – Она сказала это без малейшей горечи.
– Мы поженились семь лет назад. Мне тогда было семнадцать, я только что окончила среднюю школу. Ему – двадцать четыре; он немного играл на сцене и время от времени посещал театральную школу. Снимал квартиру вместе с тремя друзьями. Обычно по воскресеньям я закатывала для всех грандиозный пир. Я была его воскресной подружкой. По пятницам и субботам он или был занят в театре, или встречался с кем-то еще. Тем не менее в этой квартире меня все любили. Моя стряпня была для них главным событием недели. Они все подшучивали над Шоном, уговаривали его на мне жениться, чтобы я о них заботилась. Наверное, эта идея ему понравилась, потому что он послушался. Он сделал мне предложение, а я, разумеется, согласилась. Я была вне себя от счастья. Заполучить такого красавца! Вот, посмотрите. – Она открыла бумажник и вынула запечатанные в пластик фотографии.
На первой был Шон: темные глаза, точеные скулы, глубокая ямка на подбородке и выражение мрачноватой задумчивости на лице. Мне показалась, что это уменьшенная копия фотографии, обычно украшающие портфолио актеров и моделей, и я спросила, так ли это. Мелани подтвердила мою догадку и назвала имя очень известного фотографа.
– Вылитый Хитклиф[4], – заметила я, и она гордо кивнула.
