Я чувствую, что Харрисон уже не в себе: происходящее идет в прямом эфире на новостном канале Би-би-си, парень из телекомпании «Скай» снимает все на телефон.
– Послушайте, мистер Шор, сейчас не лучшее время и место для такого разговора.
– Когда же настанет это чертово время? Я месяцами добиваюсь беседы с кем-нибудь из полиции долины Темзы, а от меня лишь отмахиваются.
– Вашему отцу так и не были предъявлены обвинения в связи с делом Ханны Гардинер. Он получил срок совсем за другое преступление.
– Да, но не красуйся его лицо во всех газетах, дали бы ему три года? Суд был несправедлив…
Харрисон откашливается.
– Мы не можем давать комментарии по этому поводу, мистер Шор. Вам стоит обратиться в Службу уголовного преследования.
– Думаете, я не обращался? – язвительно отзывается он. – Там все то же самое. В этой гребаной стране нет правосудия, никто не хочет брать на себя чертову ответственность. Лишь спихиваете все друг на друга…
– Большое спасибо за внимание, леди и джентльмены, – говорит Харрисон, вставая. – Дальнейшие заявления будут опубликованы в соответствии с обстоятельствами. Хорошего вам дня.
* * *
Снаружи я первым делом встречаю Куинна. Наверное, стоял где-то сзади.
– Хотелось бы узнать, как сюда пробрался Шор. – Он кривит лицо. – Поручу это Гису.
– А вот мне хотелось бы узнать, кто, мать вашу, объявил о поиске новых свидетелей. Это ты?
Куинн медлит: сознаться или свалить на кого-то еще?
– Писаки в любом случае провели бы связь между делами, вот я и подумал, раз к делу привлекли столько внимания, может, кто-нибудь вспомнит…
Идея вообще-то отличная. Просто я не в настроении это признать.
– Ничего, что я обещал дать Гардинеру время, чтобы он предупредил родителей Ханны? Ты же чертовски хорошо знаешь, что сначала нужно спросить у меня.
– Но вы сказали…
– Я попросил тебя следить за ситуацией…
– А точнее, «разобраться со всем».
– Я не позволял принимать важные решения без моего спроса. Твою мать, я же просто в больницу отъехал, а не смылся на чертову Луну – мог бы позвонить мне или даже кинуть эсэмэску.
Куинн густо краснеет, и я слишком поздно замечаю, что совсем рядом с нами стоит Гислингхэм. Нельзя отчитывать Куинна в присутствии его подчиненных. Так не делается.
– Я подумал, – говорит сержант, понизив голос, – что вас лучше не беспокоить. Ну, из-за жены, ребенка и все такое…
И все такое.
«Классический перенос», – скажете вы и будете правы. Однако признать, что я переношу свою злость на Куинна – это одно, а предпринять что-либо по этому поводу – другое. Уже не в первый раз я задумываюсь: может, проблемы с Куинном возникают из-за того, что он слишком похож на меня? Правда, я не одеваюсь как франт и не трахаюсь с кем попало…
