– На этот раз мы не станем публиковать фотографию.
– Черт, ну хоть что-нибудь! Что угодно. Имя? Фото ребенка?
– В расследовании сейчас переломный момент. Надеюсь на ваше понимание.
– Да, да, я все это уже слышал.
– Ладно, а как насчет поиска новых свидетелей по делу Ханны Гардинер? – задает еще один вопрос женщина с задних рядов. – Вы признаёте, что между происшествиями есть связь?
Я молча открываю и снова закрываю рот. Какой еще, черт возьми, поиск свидетелей?
– Позвольте напомнить вам, инспектор, – продолжает она. – Вот заявление. – Листает страницу на планшете. – «Полиция долины Темзы обращается к гражданам, видевшим Ханну Гардинер утром 24 июня 2015 года в Оксфорде в районе Кресент-сквер. Просим вас связаться с отделением полиции Сент-Олдейт, особенно если вы заметили, что она разговаривала с кем-то на улице». И так далее, и тому подобное. – Женщина приподнимает планшет. – Это ведь заявление от ваших работников, верно?
– Да…
– Значит, вы все-таки связываете эти дела. Получается, обнаруженное в саду тело принадлежит Ханне, а в ее убийстве подозревают этого Харпера. Я ничего не упустила? Тут и дураку все ясно.
– Я не вправе комментировать…
– Я где-то прочитал, – вставляет писака из первого ряда, – что вместе с телом был закопан мертвый ворон. Это связано с языческими ритуалами, инспектор? Или подобную информацию вы тоже не разглашаете?
– Буду рад дать комментарий по этому поводу. Ничто в деле Ханны Гардинер не указывает на связь с сатанизмом или язычеством.
– Так была там эта чертова птица или нет?
Его перебивает женщина.
– То есть вы действительно снова открываете дело, – тараторит она. – Можно ссылаться на ваши слова?
– Мы не открываем дело заново, потому что оно так и не было закрыто…
– Сочту это за положительный ответ.
– И на данном этапе расследования мы больше ничего не можем сообщить. Это наш моральный долг перед семьями жертв…
– А как же семьи ошибочно обвиненных? Каков ваш долг перед ними, инспектор Фаули?
Голос доносится откуда-то сзади.
Люди оборачиваются, а говоривший встает, и его тут же узнают. По залу проносится гул.
Мэтью Шор.
Как он, черт возьми, сюда попал?
– У вас есть ответ на этот вопрос? Вы же вели дело Ханны Гардинер, так?
– Это пресс-конференция, мистер Шор.
– А я – представитель прессы. – Он показывает пропуск. – Смотрите, тут все написано. Спрошу еще – уже в третий, кстати, раз: а что насчет моего отца, которого преследовали и изводили, несмотря на отсутствие улик…
