). Знакомым с кельтской религией известно, что во́роны играли важнейшую роль в ритуальной практике. Считалось, что своим криком эти птицы передают сообщения из загробного мира, и их часто убивали в качестве подношения богам, особенно для молитвы о плодородии. Находили воронов и в человеческих захоронениях, относящихся к раннему Средневековью. В уиттенхэмских могилах тоже найдены птичьи скелеты. Неизвестно, каких древних богов потревожила Ханна Гардинер за несколько недель до своей смерти, когда были обнаружены и осквернены жертвенные погребения. Неизвестно, что она там увидела и почему должна была замолчать навечно. Об этом может поведать лишь ее сын, а отец мальчика так и не позволил опросить его.
Полагаю, в ближайшие пару дней мы снова услышим об этом деле. Следите за обновлениями, ребята…
@МирФатума
Оставьте свой комментарий
* * *
– Всего на несколько дней.
– Нет. Ни в коем случае. Это безумная идея, Алекс, ты же знаешь. Не понимаю, как тебе вообще такое в голову пришло.
На самом деле, я все понимаю. Ярость в ее взгляде смешивается с мольбой.
– Адам, он же просто маленький мальчик. Одинокий, потрясенный и страшно напуганный. Трудно представить, через что ему пришлось пройти. Его отвергает собственная мать. Понятно, что он не справляется: годы в темноте, а теперь вдруг, – Алекс обводит рукой больничное отделение, каталки, людей, – все это. Малышу нужно несколько дней в тишине и спокойствии без переизбытка эмоций.
– Этим должна заниматься соцслужба, а не мы, ради всего святого. Может, они уже кого-нибудь ему подобрали…
– Не подобрали. Медсестры сбиваются с ног – слишком много деток и недостаточно семей, желающих взять ребенка. И речь идет о краткосрочном размещении, всего на пару дней…
– Пусть так, но не отдадут же они его любому, кто проходит мимо. Есть правила, на одобрение кандидатуры уходят месяцы…
Алекс перебивает меня:
– Я поговорила с Эммой. Она сказала, что это не совсем по правилам, и все же для нас могут сделать исключение. Ты ведь полицейский, и меня она знает уже много лет. Эмма запишет это в журнал как «персональное размещение», потому что мы возьмем мальчика всего на несколько дней. Знаю, скоро приезжают твои родители, но к тому времени мы уже отдадим его обратно. А если даже и нет, я уверена, они всё поймут.
Алекс умоляет, понимая, как это невыносимо: для нее – молить, для меня – слушать ее мольбы.
– А как же работа? Надо все подготовить, и даже если Харрисон на такое согласится, отгул я сейчас взять не могу…
