После крещения его воины получили тоже новые имена. Странно, смешно, непривычно звучали они — на них откликались те же люди, только под рубахами у них теперь были кресты. Один лишь дядька Лука остался при своём христианском имени. Правда, чтобы не путать его с другим Лукой, псковичом, уличанским старостой, ему уже дали прозвище Лука Литвин.
В тот же день, ближе к вечеру, Довмонт навестил немецкого рыцаря. Рыцарь лежал в доме у молодой вдовы. Муж её, как сказали князю, был зимою убит такими же рыцарями на Псковской земле. У вдовы была девочка лет семи. Она занималась рукоделием, одновременно отгоняя берёзовой веткой мух от воспалённого тела рыцаря. Немец глаз не открыл, хрипло дыша, он лишь негромко постанывал.
— Ты его береги. Жив будет, награжу, — сказал ей литовский князь.
— Всё, что бусурманами велено, всё исполняю, — отвечала молодая вдова, скорбно опустив глаза. — Только боюсь, он не жилец.
— Что ещё за бусурмане? — удивился Довмонт.
— А лекари бусурманские — старик да этот, с разбойничьей рожей.
— То не разбойник, то его ученик и толмач.
Навестил он и мать. Мать едва вставала, но счастливо улыбнулась, увидев его.
— Покажи-ка крестик, — попросила она его, словно малого ребёнка.
Он тихо засмеялся, обнажил грудь, и она перекрестила его.
— Да помогут тебе святые угодники. Ежели Евпраксия станет проситься с гобой, ты её послушай, — сказала она на прощание, — возьми сюда. И себя, себя побереги.
Княгиня Евпраксия была сестрой матери Довмонта.
Город Полоцк, как и Псков, стоял при слиянии двух рек. Воды небольшой реки Полоты втекали в более широкую и полноводную Двину. Полоцк и назвали в честь Полоты. Стоял этот город ещё в дорюриковы времена. И два века, после варяжского князя Ригволода, правили в нём Рюриковичи, следовательно, полоцкие земли входили в Киевскую Русь. Последний русский князь, Брячислав, выдал свою дочь замуж за молодого видного красавца Александра Ярославича Невского. Свадьба была назначена на дни, когда неисчислимое Батыево войско, уничтожив множество русских городов, направилось селигерским путём к Великому Новгороду. Молодые сомневались — не отменить ли свадьбу, а потом решили устроить её назло врагу. И свершилось чудо: татарское воинство, не дойдя ста вёрст до Новгорода, повернуло назад. Однако Брячислав был последним из русских князей, кто правил в Полоцке долго и на радость жителям. Единая Русь рвалась на огрызки — удельные княжества, Миндовг же был рядом, он собирал литовские земли, нацеливался на русские, и его князья в набегах доходили до Твери. Брячислав последним из князей не только дожил до старости, но и умер в Полоцке своею смертью. Похоронив его, жители пригласили на княжение племянника Миндовга Товтивила.
