- Это ты из-за дяди Кирши со мной не разговариваешь?
Тетя Груша вздохнула.
- Ты что! - убеждала ее я и гладила по коричневому воротнику. - Нам с тобой и без него будет хорошо! Пусть он там лежит в своей больнице. Так ему и надо! Ведь он обидел тебя. Давай выбросим рыболовные крючки из банки, его удочки все равно поломали!
И тогда зарыдала тетя Груша.
В комнате зазвонил телефон. Я выбежала на звонок, зажала нос двумя пальцами и сказала: "Алле!", но не услышала ответа, потому что тетя Груша выхватила у меня трубку.
- Да, да! - кому-то отвечала она. - Скажите ему, что мы сейчас приедем. Я вас не слышу... Нет, нет!
Мы вышли на улицу. Под деревьями снова никого не было. Круг, начерченный для игры в "ножички", стерся. Качели во дворе стояли совершенно пустые, но с дерева сорвался листик и упал на сиденье. У листика были желтые края. Тетя Груша быстро шла и тяжело дышала. Я за ней не успевала. Тогда она взяла меня за руку, мы побежали на остановку и сели в трамвай.
- Следующая остановка - улица Зои Космодемьянской, - объявили в вагоне.
Трамвай задрожал, звякнул и поехал. Я смотрела в окно.
Кирпичные дома улицы Гоголя кончились, и пошли маленькие, деревян-ные. Они тесно жались друг к другу, просто валились. Соприкасались крышами, иногда даже стенами, и часто окно одного дома в упор смотрело в окно другого. И тогда дом не выдерживал такого присталь-ного взгляда и с грохотом захлопывал ставни.
Через несколько сидений перед нами ехал Харитон Климович. Но он не хотел, чтобы мы его узнали. Он надел черные очки и закрыл лицо книжкой. На обложке я прочла слово "Любовь", но дальше шли его желтые пальцы с розовыми ногтями, поэтому второе слово я про-честь не смогла. У Харитона Климовича был черный пиджак, и из кармана торчал белый угол платочка.
- Зоя Космодемьянская была молодой девушкою, когда ее убили фашисты, громко сказала мне тетя Груша. Все, кто ехал в трамвае, обернулись на нас и с интересом прислушивались. Один только Ха-ритон Климович не поднял головы. - Зоя Космодемьянская была партизанкой... - продолжила тетя Груша.
Некоторые из деревянных домиков были видны только наполовину, вторая половина пряталась в разросшемся палисаде.
- Немцы поймали ее и стали допрашивать, где прячутся парти-заны. Но она не сказала. Тогда они вывели ее босиком на снег.
Один из домиков стоял совсем близко от трамвайных рельсов. У него было раскрыто окно. Когда мы проехали мимо, то все, кто сидел в трамвае, и даже Харитон Климович, оглянулись и заглянули в комнату. В комнате был чистый блестящий пол. У стены стояла же-лезная кровать с кружевным покрывалом.
