– Мы?
– Неужели вы полагаете, что я вас брошу? На худой конец вернетесь со мной, поживете у меня в Лондоне – хотя бы до родов.
Нэнси покачала головой.
– Вы очень добры, но я не могу. Вы и так много для меня сделали. К тому же я боюсь Феликса – он способен выкинуть что угодно, если узнает! Нет, я лучше попытаю счастья в Багдаде.
– Думаете, отец ребенка оставит жену и приедет сюда?
Нэнси следила взглядом за одиноким пеликаном, скользящим по водной глади.
– Если бы я знала… – пробормотала она.
Багдад – Ур, пять дней спустя
– Вы уверены?
Агата завернула яйца в салфетку и положила в корзинку рядом с лепешками и баночкой сливового джема.
– Да. – Нэнси добавила в корзину четыре персика. – Сперва я боялась, что не осилю поездку, но сейчас стало гораздо прохладнее, и в вагоне будет полегче.
– Надеюсь – все-таки путь предстоит долгий. Если удастся, часть проспим.
– А вы взяли тот порошок, что дал Макс?
– С собой. – Агата похлопала по карману жакета.
До вокзала доехали на тележке, запряженной мулами. По пути остановились в медном ряду. Агата поторговалась с продавцом и через несколько минут вернулась с мальчиком, несущим большую деревянную коробку.
– У меня получается все лучше, – с улыбкой сказала она. – Надеюсь, Кэтрин понравится.
Она сняла крышку и продемонстрировала кофейный набор, уложенный в солому: чайник с лебединым носиком и причудливым узором из серебра на меди; тот же узор повторялся на чашках и блюдцах.
– Наверняка понравится, – кивнула Нэнси. – Ей будет приятно иметь что-нибудь изящное в повседневной жизни. Судя по письмам, быт на раскопках довольно примитивен.
– Да, трудно представить Кэтрин в подобной атмосфере. Глядя на нее, никак не подумаешь, что она добровольно захочет торчать в какой-нибудь могиле под палящим солнцем.
– Причем после мира моды!.. Интересно, как это получилось?
– Вроде бы она приехала сюда работать медсестрой после смерти мужа – так она сказала в поезде. Может, начала зарисовывать находки на раскопке, археологи увидели, какая она талантливая, и предложили работу.
– Сильная женщина, правда? После того, что случилось в Египте, многие поджали бы хвост и уехали домой.
Агата кивнула.
– Наверное, ей проще вдали от Англии: должно быть, она поняла, что за нее возьмутся газеты. Невыносимо сознавать, что полстраны со смаком поглощает мельчайшие подробности твоей личной жизни за утренним чаем с тостами.
– Не представляю, как вы через это прошли! – Нэнси сочувственно поцокала языком. – А ведь и меня газетчики разорвут на клочки, если что…
