Они держали путь к холмам. Казалось бы, холмы и холмы — эка невидаль! Но под ними, скрытые землей и снегом, прятались разрушенные жилища древних. В этих жилищах обитали предки перед тем, как Лед, поссорившись с Огнем, обрушил на людей всю силу своего гнева. Где-то там, в недрах, лежали неописуемые сокровища, каких не видел свет. Великий Ледовый соблазн, которым господин холода искушал нестойких.
Вчера вечером Сполох, дрожа от предвкушения, спросил Пламяслава:
— Скажи, старик, ты встречал кого-нибудь, бывавшего в мертвом месте?
И старик ответил, нахохлившись:
— Я был за Великой рекой, где земля превратилась в лед, а люди пребывают в спячке подобно гнусу в лютый холод. Я доходил до Небесных гор, на вершине которых, вечно затянутых черными тучами, обитал злобный бог, прежде чем сойти на землю. Я своими глазами видел мертвое место — столь огромное, что собачья упряжка не могла обогнуть его за целый день. А еще я встречал черных пришельцев, странствующих по большой воде в громадных лодках, и ужасных чудовищ величиной с холм, от которых тряслась земля. Я исходил эту землю вдоль и поперек: от Медвежьих полей до Ветвистых урочищ. Но лишь единожды, в детстве, когда чрева породивших вас еще не познали Подателя жизни, я встречал человека, бывавшего в мертвом месте. Это был белогривый чужак с глазами широкими и круглыми как галька. Он принес нам цветную «льдинку», искрившуюся на огне словно прозрачные камни из пещер. Он просил за нее половину табуна. Прежний вождь, который был дедом Жара, — он был согласен на обмен, но Отец, старый Отец, не нынешний, запретил ему делать это. Вождь уступил, хотя и ворчал, а потом у него почернели ноги, и он ушел к Огню…
— Божье возмездие! — выпалил Огонек.
Старик сурово глянул на него. Тот покраснел до ушей и понурился.
— Я был тогда младше всех вас, — промолвил Пламяслав. — Но уже умел вязать петли и ездить в седле. Люди в то время быстро взрослели, не то, что сейчас. А теперь никого не осталось из сверстников, все ушли по морошковому следу. Я — последний! — Он задрал бороду и оглядел каждого. — Последний! Уйду, и никто уж не поведает вам, каков был Отец Сиян. Так-то!
И все замолчали, озадаченные его словами.
А теперь вот они ехали в мертвое место за Большим-И-Старым. Ехали в пасть ко Льду, чтобы обрести дар Огня. Ну не насмешка ли?
Пламяслав наставлял ребятню в общине:
— Помните, сорванцы — Большой-И-Старый послан нам в пропитание. Дряхлый зверь — от Огня, молодой — ото Льда. У дряхлого душа рвется наружу, у мелкого держится за плоть — злая, упрямая. Мы берем старых зверей, ибо они пожили свое и готовы сами поделиться своей плотью. Но если демоны по грехам уведут от нас старого зверя, придется брать молодого. Слаб человек, жрать хочет! Да и то, если подумать: помрем все — кто за Огонь вступится? Вот и знай: ежели ловишь юного да прыткого, твори заклинание — авось Огонь-то не прогневается.
