Девчонки, я тут кое-что нашла.
Я тут нашла кое-что.
Пойдемте, покажу.
Когда я вернулась, меня ждала новость: оказывается, Антония тоже это нашла. Видимо, вскоре после меня. Все сразу побежали смотреть, даже небольшую тропинку в сочной траве протоптали. До этого места слегка доносился запах от нашей ямы.
Консервные банки стояли пирамидкой.
– Может, есть такой горный дух, который приносит собачьи консервы, а, Аннушка? – ухмыльнулась Рика.
Аннушка оставалась совершенно невозмутимой.
– Кто бы это ни был, он зла нам не желает.
– А по-моему, это жуть какая-то, – сказала Антония. – Ведь этот кто-то тут по ночам шныряет. Сначала булочки, а теперь – вот!
– Бли-и-ин, – протянула Иветта. – Если тебе кто-то что-то дарит не на Рождество и не на день рождения, ты что, выбросишь подарок? Это, – она кивнула на пирамиду из банок, – как раз то, что нам нужно. Цак, иди сюда! Жрачка!
Бея молча взяла три банки, одну сунула под мышку и пошла вперед. Решающее слово без всяких слов!
Каждая брала по три банки, мне же в конце досталась только одна. Я тоже сунула ее под мышку.
После еды собаки заметно оживились. Они играли на Собачьей Танцплощадке. Буги и Чероки скакали, пытаясь схватить друг друга за ноги. Цак бегал вокруг. Демон крутился на месте. Кайтек лежал, как раскатанное собачье тесто, и его большой нос-розетка втягивал воздух за бегающими приятелями. Один раз он даже встал и негромко гавкнул. Утром настроение у собак обычно бывало лучше, чем потом. Казалось, они всегда исходили из того, что этот день может стать лучшим в их жизни. И в этом они были правы. По крайней мере, у них была еда, а каждый день, когда есть еда, был лучшим днем их жизни. Им можно было беситься, только не лаять. Можно было бутузить друг друга, только тихо.
– Но ведь правда, – начала Антония, – кто-то знает, что мы здесь.
Бея громко отхлебнула горячего чая из трав и ягод. Из пара показались два прищуренных глаза:
– Антония права.
Она медленно отпила еще, проглотила – ее совершенно не волновало, что все ждут, что она скажет и в чем именно права Антония. Между ожиданием и его разрешением у Беи всегда вмещался один глоток чая.
– Нужно быть осторожнее.
Иветта пронзительно засмеялась:
– Что за паранойю вы разводите? Ну, кто-то знает, что мы тут. Ну, пойдет он домой и скажет: «В лесу играют дети», а жена ему на это: «Угу, помоги-ка вынести стол на террасу, скоро придут Мюллеры». И все! Кем вы себя возомнили? Президентом Соединенных Штатов? Кому вы нужны?
