Аннушка отмахнулась.
– Он такой старый, что ботинок от шапки не отличит. Сидит в инвалидном кресле, за ним нужно постоянно ухаживать.
– А твой брат? – снова спросила Антония.
– Ему тогда было лет пять или шесть. Он ничего не помнит. Дедушка и мы с братом посадили тогда перед входом куст малины. Если не знать, где вход, туннель не найти.
Мы проголосовали.
Семь – ноль. Все подняли руки за туннель.
Когда я подняла руку, Фрайгунда увидела обмотанный вокруг нее носок. Она подошла ко мне, взяла за запястье и развязала повязку. Крепко схватив меня большими пальцами – один слева, другой справа, – Фрайгунда раздвинула рану.
– Давно это у тебя?
– Споткнулась о скамейку, когда нас заперли в туалете.
Может быть заражение крови, предостерегла она.
Теперь-то уж точно, подумала я. Я же накануне видела ее руки и ногти. Она добавила, что может быть и простое воспаление, если повезет.
– Ты привита от столбняка?
Я пожала плечами:
– Наверное. От него все же привиты, да?
– Я – нет! – сказала она и отпустила мою руку. – Это надо помыть слюной.
– Фу-у! – скривилась Иветта. – Может, вода тоже сойдет, а? Такое суперсовременное изобретение. Вода! Знаешь?
– Слюна убивает бактерии, – сказала Фрайгунда. – Жизнь или смерть. Чтоб ты знала.
Бея включила свой фонарик, прижала его к груди подбородком и потянулась к моей руке.
– Это нужно промыть.
– Но не слюнями же! – сказала Аннушка. – Я схожу на платформу. Там есть автомат. Куплю воды.
– Можешь взять колу. Она тоже убивает бактерии, – вставила Иветта.
– Глупости, – отозвалась Аннушка.
– Вовсе нет! – снова Иветта.
– Скажи уже что-нибудь. Это же твоя рука! – потребовала Бея.
– Я? – Я пожала плечами. – Лучше водой.
Вернувшись, Аннушка промыла мне руку. Ее мягкое красивое лицо склонилось над порезом. В ней было что-то такое материнское или даже бабушкино.
– Ничего страшного, – успокоила меня она. Но рассветные сумерки открыли совсем иную картину: я рассекла ладонь примерно на два сантиметра. От указательного пальца к среднему. Когда я ими шевелила, разрез превращался в маленький рот – открывался и закрывался. Кожа вокруг стала красной, натянутой, опухшей. Кровь больше не текла.
– В горах я смогу насобирать тебе трав, которые помогут, – сказала мне Аннушка. А потом попросила Антонию поискать аптечку. – Там наверняка есть йод.
– Нет! Не может быть! – закричала Антония, поднимая аптечку над головой. – Опять эта Смекалочка, умная белочка!
Это не предвещало ничего хорошего: до сих пор от вещей со Смекалочкой толку было ноль.
