– Может, Бея их отвлекла. Рассказала им что-нибудь, – предположила Антония.
Мы дали команду собакам искать следы. Кайтек целеустремленно заковылял вперед.
– Это в направлении города, – сказала я. – Я уверена, что Бея вернется. Видимо, пошла за чем-то. Наверняка, просто что-то организует, – сказала я. – Наверняка! Она быстренько…
Иветта скорчила мне злую гримасу:
– …пошла в деревню, чтобы рассказать, что она к нам никакого отношения не имеет. Что это только МЫ – и с Инкен, и с машиной…
– Или все-таки… – произнес голос Беи за нашими спинами, – она просто быстренько сходила в Мильхфельс, чтобы достать еды и принести свежие газеты. Пока вы плескались в озере.
Собаки запрыгали вокруг нее. В такие моменты мне тоже хотелось быть собакой.
– И? – спросила Бея.
– Что и? – бросила Иветта.
– Как оно?
– А что как? Мы ходили купаться. Трам-пам-пам. Сначала мокро, потом высыхаешь, ну, ты в курсе.
Мы рассказали ей про мальчишек. Бея помрачнела.
– Как они выглядели? Там был такой с длинными волосами? – спросила Бея.
Мы кивнули.
– Значит, я только что их троих видела в деревне. Длинноволосый как-то странно на меня пялился.
– Наверное, он где-то видел твою фотографию, – предположила Иветта. – И вообще, почему ты просто так ходишь туда-сюда? Нам, значит, этого делать нельзя, а тебе можно?
Момент, когда можно было бы рассказать про мокрое письмо, был упущен.
– Разница между тобой и мной… – начала Бея, – то есть одно из различий – в том, что моей фотографии ни у кого нет. Я записалась в лагерь под слегка измененным именем. Моя мать думает, что я у бабушки, а бабушка – что я у матери. Поэтому мне можно ходить в деревню. – Она вытащила из рюкзака охапку газет. – И я могу зайти в магазин и что-нибудь купить. Трам-пам-пам.
Она выложила газеты на Собачью Танцплощадку. Ровненько, краешек к краешку. Пять разных ежедневных газет за три дня и два журнала. Потом Бея, скрестив руки, подошла к нам, ни слова не говоря. Молчание между нами было по силе как два молчания.
Теперь мы были «семь девочек». Раньше так тоже было, но никто об этом не писал. Написанное всегда сразу становится куда подлиннее и правдивее. Там писали про нас. Никаких наших следов нет. Даже было написано, что мы исчезли.
Перед нами лежали газеты, сообщавшие, что мы исчезли и до сих пор не появились. Я почувствовала себя наполовину исчезнувшей.
Более серьезные журналы писали что-то типа «место нахождения неизвестно». По одному из слов справа налево бежал жук – сначала по «
