Но Колька всегда был непрост.
— Чето я голоса твоего брат не узнаю, — проорал он, — Где мы с тобой познакомились?
— В Копейске, — устало проговорил я, — Под Челябинском.
— Иду, — коротко отозвался товарищ, и на моем «сканнере» тень пошла к дверям. Потеснила парня с гранатами, и на порог с опущенным автоматом вышел мой старый приятель родом из девяностых.
Наше «здравствуйте» было непродолжительным. Колька, после нашего расставания в Гонконге естественно не изменился, а вот моя внешность произвела на него неизгладимое впечатление.
— В жизни бы не узнал, — хрипнул он из моих объятий, — Тебя здесь так расшинковали? — заметил он покалеченную кисть.
Я сообщил ему о раненом бойце в соседней комнате, и пока его молчаливые товарищи отваживались с Дэн Тином, валяющимся до сих пор без сознания, Карина приступила к переговорам.
Первые ее фразы, обращенные в кажущуюся пустоту, остались без ответа.
— Надо его кончать, Птахин, — шепнул Колька, — Мы пока сюда добирались, в переговоры никто не вступал и главное никто умирать из них почему-то сразу не собирается — кусаются до последнего.
— Этот не такой, — ловил я эмоции раненного из глубины комнаты, — Он врач, по-моему. — Все-таки рядом с объектом мои способности пока работали, но чувство что «батарейки садятся» никак не покидало и время потихоньку останавливалось, превращая меня в обыкновенного человека.
— Хорошо бы, — эхом отозвался Колька, — Нам проводник сейчас ой как нужен. Погоди-ка, — шевельнул он Карину за плечо и заорал в пустоту, — Уоман щига его чинан!
Карина, судя по взгляду, была не совсем довольна поведением моего товарища, но сказать ничего не успела и из глубины комнаты донеслось:
— Во я тщи.
Перебежчика встретили настороженно, и Карина заставила маленького хромающего китайца в синем халате персонала сначала улечься на пол. Мастерски его обшарила и лишь потом разрешила сесть.
Судя по бейджику с его халата, это был мастер врач с уровня Z-684, где из меня сделали несколько дней назад «неуправляемого» монстра.
Не скажу, что врачик сильно напугался. Осмотрев компанию он достал из сумочки укрепленной на поясе пузырек и жестом показал, чтобы его дали нюхнуть Дэн Тину.
Судя по запаху всего лишь нашатырь, но старый приятель Кольки и мой соглядатай по дороге на Гонконг очнулся сразу. Взгляд его раскосых глаз говорил о многом и ряд корявых стройных русских матов в мой адрес известил окружающих о его боеготовности.
— Вы объясняйтесь пока, — махнула нам головой Карина, — А я за парнями.
