Времени рассматривать картинку у меня не оставалось, и я как мог, вывернулся из цепких объятий ремня винтовки почему-то запутавшем мне в падении ноги.
Кровь из пореза на лбу заливала мне глаз. Однако даже «подбитый» я услышал со стороны Карины грохот «Мухи» и увидел, как красиво пошел вверх кумулятив, ударив прямо под лопасти атаковавший меня вертолет.
— Тыдыбыдых! — рвануло над пилотской кабиной, и оборванный винт унесся бумерангом в сторону не оставляя разорванному надвое геликоптеру выбора.
Оторваться от этой картинки я уже не мог. Бойцы с турели падающей машины еще пытались выпрыгнуть наружу, и двоим это даже удалось. Чуть позже туша пыхнула пламенем исчезая из глаз, а когда вверх взлетел столб пара-воды, я понял — машина рухнула в воду.
Когда заработал крупнокалиберный пулемет, я уже вырвался из тисков изрядно надоевшей мне кабины, и предварительно отстегнув прицел, сбросил винтовку на крышу верхнего в стопке контейнера.
Забубнила в нагрудном кармане рация и в этот момент я увидел парнягу с ротным ПК наперевес.
— Гоу, гоу, — орал он мне, неуклюже выкидывая несуразно длинные ноги. Роста в бойце было не меньше двух метров, а пулемет в его руках смотрелся сейчас не больше штурмовой винтовки.
— Жив? — захрипел динамик, и я чуть не разревелся, настолько неподдельным оказалось беспокойство моей воительницы.
— Рвем на судно, — орал я, — Пулеметчик уже снялся…
Карина промолчала, а я увидел, как третий вертолетчик заложил крутой вираж, спасаясь от ниток трассера крупного калибра, и стал набирать высоту «выгнув спину горбом» и разгоняясь.
— Давай на берег, — гукнула рация, — Пускай с пирса подбирают.
Спускаться со стопки двадцатитонных контейнеров даже при моем росте — задача. Пока я оказался на земле — проклял все и даже лишился пары пуговиц на куртке.
Вот она земля. Присел-положил благодарно растопыренную ладонь на асфальт, а в голове все еще стоял падающий с турели офицер и звучало: «Гоу-Гу» — пулеметчика.
«Вперёд!» — приказал себе я и сделал первый шаг.
Сейчас конечно хорошо рассуждать, чего я не доделал.
Недосмотрел, как ушел из-под обстрела последний боевой вертолет.
Не определился толком с направлением и выбежал на пирс слишком далеко от корабля.
Не подготовился к стрельбе, а ведь теперь я оказался лицом к лицу с десантником, только-только выбравшимся из воды.
Для начала я не понял, почему он так на меня вытаращился, а потом сообразил, что за это время красивее не стал.
На искореженной взрывом роже, сто процентов была гарь напополам с засохшей-свежей кровью, да и злости наверняка хватало, только в основном на себя.
