- Не включили... - повторил я. - Ты точно знаешь?
- Конечно, а...
Тарасовы кустистые брови медленно поползли вверх.
- Вон оно как, - протянул он смущённо. - Я и не подумал. Выходит, ты решил, что включили. А потом противоядие вкололи, да? Ох, паря.
- Что? - переспросил я агрессивно.
- Зелёный ты ещё. Счастлива твоя звезда, не ведаешь, по какому краешку походил.
- Да почему?
- Нет никакого противоядия, Данилка, - совсем будничным тоном огорошил меня Тарас. - Эту байку новобранцам рассказывают, чтоб надежда оставалась, чтоб если тот на вылете вразнос пошёл, так заставить с перепугу леталку на базу вернуть. А противоядия нет. У нас уж давно никто не верит. Никто не слышал, чтобы штрафника с включённым "поводком" хоть раз откачали.
- Может, просто не стали?
- Может, и так, - неожиданно покладисто согласился механик. - Я им под черепушку не лазил.
Повисло в воздухе недосказанное: какая, к чёрту, разница?
М-да.
Насчёт того, существует ли вторая капсула, о которой трепались в учебке - с ядом мгновенным - я у Тараса спрашивать не стал. Просто не стал. Должна быть. Возможно, вообще только она и есть. Но...
Не хотел я это знать, да и выслушивать мнение механика не хотел.
Ни к чему.
Вместо этого спросил:
- Давно я тут валяюсь?
- Четыре дня.
- Почему же, если...
- Шок. Док так сказал - какой-то там шок, я слово не запомнил. Нейродрайверные дела. - Тарас улыбнулся чуть виновато. - Ты не волнуйся, паря. Главное - живой, остальное... Ты ведь крепкий. Док сказал - если в себя придешь, восстановишься.
- Конечно.
Я чуть-чуть храбрился. Было бы спокойнее, если бы я смог шевельнуть рукой или ногой.
Ничего. Главное - я их чувствую. И никаких фантомных выбрыков.
Говорить сначала тоже трудно было. А сейчас - нормально.
Ничего.
- И ты что, так со мной тут четыре дня и маешься? - спросил я Тараса.
- Почему же маюсь, - смутился он. - У меня даже раскладушечка припасена. Опять же, от работы отдых.
Вот она где, преданность.
- Тарас. Что ты знаешь о том, почему мне не включили "поводок"? Кто решил?
- Батя не дал сигнала.
- Почему?
Механик придвинулся поближе.
- Я слышал, - зашептал он заговорщически, - капитан Кухта трепался Фельману, что во время инцидента Батя на командном посту говорил, что если ты разнесёшь тот посёлок, так он только "за", туда ему и дорога, а на нейродрайвера-штрафника ещё не то списать можно, и что если Мосинский проект закроют, так ему наплевать, ему всё это уже хуже зубной боли, он боевой майор, а не надзиратель, и Мосина видал в гробу в белых тапках. А потом, когда до него дошло, что посёлок ты громить не будешь, он сказал - пусть парень попробует, все равно либо гробанётся, либо его без всяких поводков ПСНА накажет.
