- "Прицепить", ха! - фыркнули сзади.
Врач ответил серьёзно:
- Первый месяц не рекомендуем. А потом - можете снимать и надевать, как шапку, если захотите. Только не потеряйте. Вещица недешёвая.
- А зачем были все эти сложности, если потом я смогу его сам цеплять, и без всякой стерильности?
- Первый раз - особенный, - отозвался тот медик, который радовался, что все прошло "как по маслу". - Первый раз чего только не бывает. Вплоть до комы. Случается, удаляем хирургически.
- Не пугай пациента, - поморщился его сосед.
- Да чего уж теперь пугаться. Если однажды внедрился нормально, то и дальше всё будет путём.
Мне выдали коробочку с красными капсулками и объяснили, как их принимать. О том, что следовать этому я не собирался, медикам знать не стоило. А вот специальный глазной спрей был кстати - я уже знал, как режет после долгого полёта распахнутые в нейродрайве глаза.
Я сказал врачам "спасибо", они вежливо пожелали мне удачи. Ну, что ж. Удача мне понадобится.
Я все же успел к назначенному времени - благодаря тому, что за дверью переходного тамбура меня поджидал солдатик-сопровождающий, с которым мы легко миновали все посты.
Тем не менее, когда мы появились на площадке, полковник уже торчал там - в обществе Диба и майора Никифорова, старшего лётного инструктора. Никифоров не был нейродрайвером, зато имел колоссальный опыт пилотирования; по учебке о нем ходили легенды, и если хотя бы половину из них считать правдой - у этого летуна было, чему поучиться. По возрасту майор, пожалуй, приближался к пенсии, но случая подняться в небо по-прежнему не упускал. Встрёпанный мужичок с изъеденным ранними морщинами лицом и хитроватым прищуром по-детски голубых глаз, мне Никифоров понравился сразу. А вот я, похоже, произвёл на него противоположное впечатление.
- И кого вы мне привели? Слабак, - заявил он безапелляционно, смерив меня взглядом сверху донизу. - Поджилки трясутся. Подгузник поддень, парень, а то кабину сам драить будешь.
Я проглотил просившийся на язык ответ - не по рангу. А жаль.
Мосин хмыкнул себе под нос.
- Какую машину возьмёшь? - поинтересовался он.
На седьмой площадке стояли только "крокодилы" и "стрекозы". Конечно, я ткнул пальцем в "стрекозу".
Теперь уже хмыкнул Никифоров.
- Не ошибся, сынок? Эти машинки быстро летают.
Я спокойно выдержал его насмешливый взгляд. Потом сказал:
- Четыреста армов максимальная атмосферная. Не так уж и быстро. Правда, они приёмистые и очень манёвренные, за что и ценятся. Почти спортивный вариант.
