.
Почему это стало возможным? С одной стороны, миссия Пио предоставляла российским заводам готовые унифицированные технологические инструкции и чертежи, помогала создавать новые цеха и оборудование, а также предоставляла высококвалифицированный персонал, готовый обучить местных рабочих и в дальнейшем контролировать производство[134]. С другой стороны, преодолевая сопротивление политических и экономических установок российской элиты, группа Пио перестроила логику производства военных материалов: русские привыкли размещать военные заказы на казённых предприятиях или крупных заводах (типа Путиловского), а французы предлагали и внедряли не просто частную индустрию боеприпасов, но изготовление их на основе кооперации небольших частных фабрик, в большинстве своём не связанных до того с военным производством. В начале 1916 г. французами в России было организовано 29 таких «кооперативов». Кроме того, Ланглуа в середине 1915 года горячо рекомендовал французским промышленным и деловым кругам, работавшим в России присоединиться к усилиям русской промышленности и «принять как долг то, что они обязаны помогать и поддерживать российское производство, невзирая на «личные вопросы и частные интересы»[135]. В эту деятельность сразу включился известный французский промышленник Пьер Дарси — руководитель крупного российского картеля «Продамет», основанного в 1902 г., который играл ведущую роль в развитии отечественной металлургии[136]. Кроме того, в России Дарси стал влиятельным человеком не только в промышленных кругах, он также являлся вице-президентом французского альянса для пропаганды языка и французского влияния, вице-президентом коммерческой палаты в Санкт-Петербурге и президентом французской колонии в Санкт-Петербурге[137].
К началу 1917 г. усилиями Пио и Ванкова производство было рассредоточено по 105 заводам, изготавливавшим снаряды со стальными корпусами, по 61 заводу, изготавливавшему снаряды с корпусами из сталистого чугуна, по 82 заводам, выпускавшим запальные стаканы и по 10 выпускавшим детонаторные трубки[138]. Привлекались самые неожиданные, специализированные на мирной продукции заводы, которые приходилось перепрофилировать, снабжать технической документацией, обучать персонал.
Таким образом, трудности с отправкой готового вооружения в рамках всеобщего «снарядного голода» породили инновационную практику трансляции технологии производства. Россия, по её итогам, разумеется, не сделалась мгновенно передовой промышленной державой, однако получила возможность продолжать войну.
