— Господин Артаке, вы бы хоть штаны на себя надели! — чуть ли не со слезой в голосе возопил хозяин.
Точно, надо надеть штаны. Неприлично предстать перед юной особой в нижнем белье.
Платье простое, из недорогого серого сукна, новое, еще не обмятое. Вон, плечами поводит — не привыкла. И на голове не бесформенный старушечий чепец, а что-то вроде помеси чепца и шляпы. Как там его — капор, что ли?
В новом платье фрейлейн выглядела более привлекательно. Встретил бы я ее на улице, принял бы за дочку бюргера. Вон, на пальчике какое-то дешевое колечко. Единственное, что портило облик, — истертый до белизны сундучок для бумаг, более присущий стряпчему.
— Доброе утро, господин Артаке, — поприветствовала меня девица, вытаскивая из сундучка купчую и чернильницу. — Передаточную надпись я сделала на отдельном листе, вам осталось только поставить подпись. Или крестик…
— Ага, — кивнул я, взяв перо. — Щас крестик нарисую.
Так, что там она написала? Делая вид, что ищу место, куда ткнуть перышко, быстренько прочитал: «Я, Юджин Артаке, находясь в здравом уме и твердой намети перидаю девице Кэйтрин Йорген свое недвижимое имущество, именуемаего усадьбой Апфельгартен».
Ну, кто учил девицу грамматике? И с каких пор имение стало называться Апфельгартеном? Хотел возмутиться, но вспомнил, что я неграмотный. По сути — все правильно, а ошибки не в счет. Размашисто нарисовал две скрещенные палочки, с облегчением вытер пот со лба. Ну, вроде бы все. Вернув фрейлейн Йорген купчую и орудие труда, подождал, пока она не уберет все в сундучок, и осторожно взял девицу под острый локоть, чтобы скорее выпроводить.
— Постойте, господин Артаке, — резко выдернула руку дочь рыцаря. — Теперь, когда сделано главное, я хочу вас спросить… Вот, это вот, что такое? — кивнула девица на мою постель.
— А вы что, сами не видите? — удивился я.
— Потому и спрашиваю — что в вашей постели делает шлюха?
— В данный момент она просто спит, — простодушно ответил я. Хотел сказать, что девушка поздно легла, но не стал. Зачем фрейлейн пикантные подробности?
— Я вижу, что спит. Но я хочу знать — что она делает?
Ну, пойми этих женщин. Никакой логики!
— Да какое вам дело, кто пребывает в моей постели?
— Господин Артаке, я понимаю, что все мужчины — ну, или почти все — похотливые свиньи, но вы могли бы не демонстрировать уличных девок перед невестой.
— Перед кем? — обомлел я. Взяв себя в руки, веско изрек: — Фрейлейн, мы же вчера с вами договорились…
